В начале 1990-х гг. песни «Странные танцы» и «Нажми на кнопку» были мегахитами, группа «Технология»
давала по 4 концерта в день, а ее солиста Романа Рябцева
одолевали поклонницы. В 1993 г. он неожиданно решил оставить группу и уехал в Париж записывать альбом. Ходили слухи, что в распаде группы на самом деле виноваты женщины...
Техно-поп-группа «Технология» была основана в 1990 г. музыкантами коллектива «Биоконструктор» после того, как от них ушел солист. В первый состав вошли Леонид Величковский, Андрей Кохаев и Роман Рябцев, а позже к ним присоединился Владимир Нечитайло. Солистом стал Рябцев – по его выражению, «по необходимости, а потом – по инерции, и почему-то всем понравилось». В том же году «Технология» начала работу над дебютным альбомом и выпустила первые клипы. Эти исполнители ни на кого не были похожи (их сравнивали только с «Депеш Мод», хотя сходство было только внешним), поэтому группа сразу обратила на себя внимание и завоевала тысячи поклонников.
В 1991 г. с «Технологией» начал работать в качестве продюсера Юрий Айзеншпис. Он помог группе выпустить альбом «Все, что ты хочешь». С его приходом группа стала узнаваемой и популярной в масштабах всей страны. На протяжении 14 месяцев песня «Странные танцы» удерживала лидирующие позиции в хит-параде «Звуковой дорожки» газеты «Московский комсомолец». «Раньше все как-то проще было, мы приносили свое видео на музыкальный канал – и его ставили. В то время вообще можно было пробиться без всякого особого пиара. Всё решали личные связи», – признавался позже солист группы Роман Рябцев.
В следующем году «Технология» выпустила альбом ремиксов, приняла участие в фестивале «Rock-Summer» в Таллине, дала несколько масштабных концертов в Москве и Ленинграде, собрав на каждом из них около 15 тысяч зрителей, и отправилась в турне по другим городам страны. Популярность была невероятной, часто они давали по 4 концерта в день. Полной неожиданностью для многих стала новость о том, что осенью 1992 г. группа прекратила сотрудничество с Айзеншписом, а вскоре Роман Рябцев заявил о желании заняться сольной карьерой.
В то время ходили слухи о том, что в распаде группы на самом деле виноваты женщины. Владимир Нечитайло заявил о том, что «амбиции Романа Рябцева "родила" его любимая девушка, которая работала на "М-радио". Она его убедила, что он способен сделать сольную карьеру». Позже с этой девушкой он расстался и, как предполагают музыканты, жалел о том, что покинул группу. А вскоре вслед за ним ушел Андрей Кохаев, а Леонид Величковский занялся продюсированием певицы Лады Дэнс. «Технология» на какое-то время исчезла, а затем появилась в обновленном составе.
Роман Рябцев в 1993 г. отправился во Францию для записи сольного альбома. Об этом периоде он рассказывал так: «Я подписал контракт, потом – репетиции с французской группой в Париже, потом – запись... А потом – умер куратор моего проекта... И так как RFI – это примерно то же, что и Гостелерадио в СССР (т.е. – госконтора, деньги – казённые), то вся эта история сошла на нет. Плюсы? Их много. Мне купили хорошие инструменты, я поработал с "живой" группой, записался на Западе, научился кое-каким вещам, которые у нас не делали...».
После возвращения в Россию Рябцев впал в депрессию, начался творческий кризис, появились проблемы с алкоголем. Впрочем, все это он смог преодолеть, снова занялся сольной карьерой и за 10 лет выпустил 4 альбома. В 2003 г. произошло воссоединение двух основных вокалистов «Технологии» Романа Рябцева и Владимира Нечитайло, и группа вновь начала выступать с концертами. Однако публика по-прежнему требовала песен «Нажми на кнопку» и «Странные танцы».
Теперь они не боятся разногласий из-за женщин: «С тех пор мы повзрослели, набрались жизненного опыта и научились отделять мух от котлет. Личная жизнь и работа не должны мешать друг другу». Оптимистично они оценивают и свои перспективы на музыкальном рынке: «Мы не хотим оставаться "группой из прошлого". Недавно записали новый альбом "Носитель идей", который, с одной стороны, сохранил фирменное звучание "Технологии", а с другой – адресован современной молодежи и созвучен ее музыкальным вкусам».
Юрий Айзеншпис занимался продюсированием и
Рябцев Роман
биографиядата добавления: 14.02.2008
Полное имя - Рябцев Роман Николаевич. Родился в Воронеже, 25 января 1970 года. Музыкой увлекся еще в юности, в восемнадцать лет войдя в состав дуэта «Прощай молодость».
А на большую эстраду угодил чуть позже, в 1990 году. В качестве клавишника он устроился в коллектив «Биоконструктора». И в то же самое время у группы сменилось название. Так Роман оказался в знаменитой команде «Технология».
При этом клавишные он передал коллеге Леониду Величковскому. А сам взялся за гитару и стал петь. Помимо них в «Технологии» прописались еще вокалист Владимир Нечитайло и взявший ответственность за перкуссию Андрей Кахаев.
Помимо всего, Роман пишет и песни. Многие из них приносят группе известность. Публика хорошо откликается на «Нажми на кнопку», «Полчаса». А композиция "Странные танцы" больше года занимала первые строчки хит-парада «Звуковая дорожка». В 1993 году успех Рябцева как композитора укрепил трек "Рано или поздно", по версии ТАСС ставший песней года.
Почувствовав уверенность в собственных силах, он соглашается поучаствовать в конкурсе Radio France Intenationale. Результатом этого мероприятия стал контракт с одной из парижских студий, где ему предоставили возможность записать альбом под названием «Странные танцы»…
После данной работы Роман уходит из «Технологии», чтобы заняться сольной карьерой. В 1995 году он выпускает дебютный диск «Если я стану другим». В его новых песнях техно-поп перестает преобладать, уступая место гитарам. Параллельно он начинает сотрудничать в качестве композитора и автора текстов с такими исполнителями как Ю-Ла, Влад Сташевский, Светлана Разина, группа «Блестящие» и многими другими…
В 1997 году он возвращается к танцевальному стилю и записывает альбом «Красный день календаря». С его участием так же появляется работа "Песни взрослых мальчиков", сделанная дуэтом «Прощай молодость» и посвященная старым и новым хитам коллектива.
Его работы появляются и на новом сборнике «Технологии», который группа называет «Лучшие песни». Еще бывшие коллеги Романа пытаются собрать альбом ремиксов, и думают о выпуске очередного альбома.
Своеобразным итогом творческого пути Романа становится то, что самая известная часть его записей в 2001 году вошла в музыкальную серию «Звездная коллекция».
Идеальная женщина, какая она, где ее найти? Эти вопросы будоражат умы уже не один век. Сегодня к нашим размышлениям на эту тему присоединился композитор, автор-исполнитель, музыкальный продюсер группы "Технология" Роман Рябцев.
И.Д. Есть ли в Вашей жизни пример безукоризненных отношений?
Р.Р. В жизни такого не встречал ни разу. Все внешне благополучные семьи всегда имеют свой "скелет в шкафу". Даже в кино и книгах отношения всегда осложнены теми или иными факторами. Иначе было бы неинтересно читать романы и смотреть мелодрамы (улыбается).
И.Д. Романтический образ, созданный в "Технологии" соответствует внутреннему содержанию?
Р.Р. Для начала, я не создавал и даже не пытался создать какой-либо образ. Все песни и стихи, которые я писал и пишу - это абсолютно честное отражение одной из сторон моего внутреннего мира. Но любой мир - не однополярен. И иногда приходится напоминать некоторым удивлённо вопрошающим: "Ты же поёшь ТАКИЕ песни, а вот сейчас был груб и нецензурен, как же так?", что в каждом человеке живут и ангелы и демоны. И если ангелы порхают в сценическом воплощении, то и демонов надо периодически выгуливать. Иначе разорвут на кусочки (улыбается).
И.Д. Что для Вас в отношениях невыносимо?
Р.Р. Душный эгоизм, выражающийся в ревнивом стремлении ограничить свободу партнёра. Что говорит об отсутствии уважения, доверия, да и, в принципе, самой любви.
И.Д. Какие женщины вдохновляют на творчество?
Р.Р. Любимые.
И.Д. Должна ли Ваша женщина разделять увлечения?
Р.Р. Было бы странно, если б женщина вместе со мной смотрела в интернете демо различных синтезаторов и прочего музыкального оборудования (смеется). Нет, конечно, таких женщин в мире тоже предостаточно, но я их не встречал. А вот увлечения, не относящиеся к моей работе,- просто обязаны хоть в какой-то степени разделяться ею. "Смотреть не друг на друга, а в одну сторону". Это, пожалуй, один из основополагающих факторов гармоничных отношений.
И.Д. Есть ли рецепт, как в быту не забыть о любви? О том, с чего всё начиналось и для чего создавалось?
Р.Р. Рецептов и волшебных палочек нет, у всех всё индивидуально. Но надо чётко понимать, что "так, как тогда, в начале" уже не будет никогда и ни у кого. Потому, что каждый день ты ложишься спать одним человеком, а просыпаешься уже немного другим. И с течением времени эта разница только накапливается. И, чтобы не похоронить свою душу в могиле ностальгии по Тем Временам, необходимо каждый день учиться строить отношения в ежедневно изменяющемся мире. Два главных слова тут: компромисс и уважение.
И.Д. С каким человеком Вы бы ни за что не стали дружить?
Р.Р. С фанатичным сторонником властей. Все остальные отклонения - только приветствуются (смеется).
И.Д. Какая изюминка в человеке сносит крышу?
Р.Р. Главное, чтобы эта изюминка не разрасталась до размеров кураги. Ну и, на вкус, на цвет,- все фломастеры разные. Никогда не угадаешь, что именно заставит тебя потерять покой и сон (улыбается).
И.Д. Внешность имеет значение? Смогли бы вы иметь отношения с некрасивой женщиной?
Р.Р. Конечно, имеет, первоочередное при знакомстве, а вот что будет дальше... Хотя, нет. Не смог бы. Именно Отношений: длительных и серьёзных, как бы очаровательна и умна она не была.
И.Д. И последний, но, если не хотите отвечать, я пойму (смеюсь). Правда ли, что "Технология" распадалась из-за женщины?
Р.Р. Неправда. Это всего лишь громкий журналистский заголовок, вырванный из контекста, да так и прилипший к нашей истории. Причиной были непреодолимые, как мне на тот момент казалось, творческие разногласия и обиды, связанные именно с нашей работой. Женщины рядом, конечно, присутствовали и влияли, но не настолько сильно, чтобы явиться основным фактором (улыбается).
Спасибо за беседу, Роман. Было приятно пообщаться и, надеюсь, это не последний наш разговор. Желаю новых прорывов в творчестве и стабильности в личном.
Ирина Данильченко
(фото из личного архива Романа Рябцева)
Музыкант, поэт и композитор - о ностальгии и будущем
Была такая надрывная поп-баллада - «Любовь здесь больше не живет». Правда, не у группы «Технология», а у Влада Сташевского, их коллеги по некогда общему продюсеру Юрию Айзеншпису. Так же и у Романа Рябцева, по его словам, не осталось теплых чувств и нет никаких сожалений по поводу решения оставить некогда модный, а сейчас покрывшийся вековой пылью коллектив, который, собственно, на нем и держался.
Ностальгия умерла, синтезаторы простаивают в личной коллекции, а на сцену Рябцев теперь выходит с гитарой и новыми песнями, по-прежнему романтичными, но уже совсем другими. В интервью «ЗД» он рассказал о том, в чем отличие жанров, выходящих из моды, и вечной музыки, страшно ли начинать все с чистого листа, а также почему конкуренция в артистической среде растет, а профессионализм падает.
Роман, вы уже уходили из «Технологии» на долгих 10 лет, но потом вернулись в «родные пенаты». Сейчас, я так понимаю, мосты сожжены окончательно. Не будете потом жалеть? Все-таки с этой командой у вас связана целая жизнь...
Не вся, а только ее часть. Уже начиная с 1993 года, я работал как композитор, аранжировщик с другими исполнителями, не говоря уже о моих сольных проектах. У нас в стране часто происходит так: сначала все смеются над ABBA, а потом, спустя 10 лет, начинают ахать, как это было здорово.
То же самое случилось с «Технологией». Мы пытались войти в одну реку дважды на волне ностальгических настроений публики, записали альбом, несколько синглов, но, как оказалось, никому это было не нужно.
Часто заказчики корпоративных концертов говорят: «Только не пойте ничего нового, только старые песни. Мы выросли на них, мы зачали своих детей под «Странные танцы». Это, конечно, чертовски лестно, но когда ты слышишь это в сотый раз, начинаешь чувствовать себя древним ископаемым, музейным экспонатом или младшим братом Кобзона.
Мне не хочется превращаться в мумию и скрипучим голосом завывать «нажми на кнопку». На кнопки я жать больше не собираюсь. Я почувствовал, что группа превращается в нафталиновую субстанцию, все выступления сводятся к участию в дискотеках ретро-радиостанций или в сомнительных сборных солянках с участием групп, которых я лично в своем хит-параде никогда не отмечал и тем более не думал, что окажусь с ними на одной сцене. Но когда ты попадаешь в эту жуткую ностальгическую обойму, такое происходит все чаще.
Поэтому я решил поставить жирную точку. У меня накопилось много нового материала, с которым хочется двигаться дальше. Работать над ним в контексте «Технологии» абсолютно невозможно. Свежие композиции никак не укладываются в прокрустово ложе пресловутых «кнопок» и холодного звучания синти-попа, от которого сегодня кайфует только небольшое количество фанатов.
Так ли их немного этих ностальгирующих фанатов? Очень многие артисты жалуются мне в интервью, что публика постоянно просит сыграть «что-нибудь старенькое», а к новому наоборот относится с большим недоверием...
Если говорить конкретно о синти-попе, его поклонников действительно осталось очень мало. Это заметно даже по фестивалям, которые каждый год устраивают энтузиасты. Если раньше на подобные мероприятия приезжали десятки зарубежных коллективов, сегодня все это превратилось в унылые междусобойчики. Синти-поп ушел в глубокий андеграунд, и там он, в общем-то, занял свою достойную нишу. Большинство стилей не вечны и переживают свои взлеты и падения...
Например, в 1980-е был дико популярен спид- и треш-металл. Все трясли хаером и обесцвечивали волосы, а сегодня все это куда-то ушло, и в тяжелой музыке модными стали совсем другие стили. Любители олдскула, конечно, остались, но они попрятались по маленьким местечковым клубам.
Я сам очень люблю синтезаторы, у меня есть целая коллекция... Но все-таки мои семь гитар мне дороже. На контрасте с теми жанрами, которые отживают свой век, есть музыка вне времени. Это гитарная музыка, с которой начался рок-н-ролл и которой он закончится.
Такие направления, как классический рок-н-ролл, рокабилли, блюз, классический хардрок никуда не исчезают. AC/DC как начали рубить в 1970-х годах, так и рубят одно и то же до сих пор. При этом никто им не скажет: «Парни, вы не актуальны». А даже если скажут, им и их фанатам будет все равно.
Меня тут спросили на радио: «А что вы можете предложить молодежи?» То же самое, что и всем остальным. Я не ставлю перед собой цели работать на какую-то определенную возрастную аудиторию - это заказуха и внутренняя проституция. Хочется, не побоюсь громких слов, творить для вечности.
- В чем концепция нового сольного проекта? Есть ли в этой истории общий лейтмотив?
Современная музыкальная индустрия находится на том этапе развития, когда мыслить крупными формами - эпичными альбомами - уже не имеет смысла. Раньше я сидел и основательно работал над пластинкой, выстраивая песни в определенном порядке (например, у Дитера Болена «подсмотрел» фишку - ставить медляк третьим по счету), думал о том, как будет развиваться динамика от композиции к композиции, создавал концепт.
Сегодня в эпоху интернета, клипового мышления и процветания самых разных пиратских сервисов, где можно найти любую музыку, люди как правило не слушают альбомы, они слушают отдельные песни. Их уже даже стали называть исключительно треками, что меня, честно говоря, подбешивает: трек у диджея, а произведение, где есть вокал, - это песня. Но это я так... Брюзжу по-стариковски (смеется).
В общем, задача номер один сейчас максимально интересно представить публике несколько новых композиций. Мы уже сняли один клип в намеренно очень простой стилистике конца 1980-х - начала 90-х, где видеоряд не отвлекает от самой песни и одновременно создает определенную атмосферу. Я даже хотел найти камеру Super VHS, но все мои знакомые операторы сказали, что не хранят такое старье. Так что пришлось создавать эффект «плывущей» картинки, как на питерском телевидении 1989-го года, с помощью современных программ.
Сейчас мы пишем сценарии клипов еще для двух песен и устроили конкурс для слушателей на лучшее лирик-видео: это формат, когда на музыку просто накладываются какие-то картинки, сменяющие друг друга, а на них параллельно отображается текст, и, оказывается, сейчас такие видео - самые просматриваемые в интернете.
Уже после выхода нескольких синглов мы выпустим альбом. Рабочее название - «Весна», по имени одной из песен. И оно очень символичное, потому что сейчас я действительно ощущаю некое возрождение после летаргического зимнего сна, в котором пребывала в последние годы «Технология».
Раз уж мы заговорили о клипах, когда они только появились на отечественном телевидении, это была диковинка. Как сейчас, на ваш взгляд, изменилась индустрия их производства в России?
Судя по результату, который выдают многие исполнители, все стремятся потратить поменьше денег. Кроме того, половину песен, на которые снимаются клипы, ты в принципе не будешь слушать без визуального сопровождения. Вообще, сказывается общий кризис. В основном все клипы достаточно простые, снятые в павильоне с небольшими вкраплениями компьютерной графики. Осталось очень мало сюжетных историй. Мне хочется сделать именно такую.
- Начинать все с чистого листа в 20 лет и в уже зрелом возрасте - разные вещи. Вам не страшно?
Как говорил герой «Чародеев» - «вижу цель, не вижу препятствий». Я на сто процентов уверен, что группа «Технология» - это уже отживший свой век проект. Мы свою задачу выполнили, в истории остались, а лохматить бабушку дальше, биться в конвульсиях я не вижу никакого смысла. У меня уже было несколько выступлений со свежим материалом, и я чувствую отклик. Я вижу, например, как люди, услышав песню впервые, уже на третьем припеве начинают подпевать. Значит, это цепляет, и я двигаюсь в правильном направлении. А потом, если говорить откровенно, чего бояться? Все хиты «Технологии» - «Нажми на кнопку», «Рано или поздно», «Странные игры», «Полчаса» - написал я. Это не сложно для меня. Я не завишу ни от каких сторонних авторов, поэтов, аранжировщиков, все делаю сам на своей студии. У меня собирается отличный состав музыкантов. Среди них, например - Олег Абрамов, гитарист «Свинцового тумана», с которым мы играли еще 20 лет назад. Так мы потихоньку готовимся к большому сольному концерту в Москве весной, на котором, собственно, и состоится презентация моего сольного проекта.
Когда вы начинали свой славный путь, в музыкальном мире были разные настроения - и протестный рок, и психоделические авангардисты. Почему вас привлекла именно неоромантическая сцена?
Мне никогда не хотелось петь передовицы из газеты, как это любили делать многие группы в конце 1980-х. «А в магазине нету колбасы-ы-ы! А у меня заношены трусы-ы-ы!», - когда я выступал на первом воронежском рок-фестивале, такого материала там было процентов 90. У меня от этого волосы вставали дыбом.
Я воспитывался на западной музыке, и в песнях таких исполнителей новой волны, как Duran Duran, New Order, Alphaville, если и появлялись политические нотки, то очень эпизодически. Там все было красиво, неоромантично... Русскую музыку я стал слушать лет в 15, и это был «Аквариум», который я полюбил с тех пор раз и навсегда.
Кроме «Поезда в огне» и еще нескольких композиций, в которых Борис Борисович в завуалированной, аллегорической форме поднимает политические темы, у него не было таких вещей. БГ в политику никогда не лез. Вообще, я считаю, что это - прерогатива журналистов, блоггеров...
Я сам могу пройтись по таким вопросам на своей странице в соцсети, но петь об этом не стану, и дело не в возрасте. Даже когда я был молодым и горячим, меня тоже не тянуло в эту сферу. Я считаю, что музыка должна нести людям радость. Если, как мы уже говорили, люди зачинали детей под «Странные танцы», страшно представить себе, чтобы они стали это делать под какой-то политизированный агрессивный манифест, и какое инфернальное существо в итоге могло родиться.
Тем не менее музыканты тоже живут не под стеклянным колпаком. Как влияет на творческого человека окружающая действительность? И как можно защититься от ее негативного воздействия?
Это зависит исключительно от умения сохранять внутреннее равновесие и фильтровать информацию. Мне все-таки не 20 лет, и я как-то научился, читая новости, каждый раз не падать в обморок, а просто смотреть на это все со стороны и делать выводы: «Ну вот - конец еще ближе. Что нам остается еще делать? Пренебречь и вальсировать». Просто я вижу много людей, которые остро на все реагируют, и в итоге сходят с ума, стоят с плакатами на пикетах, встречают очередной конец света. Уподобляться им совершенно не хочется. У меня есть своя жизнь, свои цели и задачи. И сейчас для меня самое главное - это новый старт в качестве сольного исполнителя. Меня ничто не может сбить с пути или отвлечь, никакие приближающиеся к Земле метеориты и астероиды.
Существует ли сегодня в России, на ваш взгляд, какое-то музыкальное сообщество, или наступило время индивидуалистов?
Есть некие кланы, тусовки, которые собираются вокруг определенных композиторов, продюсеров или музыкантов. Но в целом единого музыкального сообщества не существует. Раньше были рок-клубы, но они умерли. Сегодня каждый за себя: у нас все-таки какой-никакой, но капитализм, пусть и построенный по мотивам книги «Незнайка на Луне». Каждый сам борется за свое место под солнцем.
- Каков уровень конкуренции?
На самом деле достаточно высокий, потому что упрощение и удешевление процесса производства музыки привело к тому, что сегодня каждый школьник, накачав пиратского софта и программ из интернета, может написать трек и стать артистом. Тот же синти-поп в 80-х был уделом богатых эстетов, которые могли себе позволить купить синтезатор, а сегодня люди просто используют уже готовый набор звуков. Но это как правило не имеет никакого отношения к творчеству. То есть конкуренция высока, но уровень профессионализма падает.
Возникает еще другая проблема: в тоннах музыкального шлака очень сложно найти что-то стоящее. Как в этой ситуации быть слушателям и артистам?
И тем, и другим приходится не просто. По идее выявлением чего-то интересного и стоящего могли бы заниматься музыкальные порталы и радиостанции. Но на радио крутят то, что либо нравится его владельцу, либо приносит прибыль. Есть редкие случаи, когда артисты становятся популярными только благодаря интернету. Так произошло с Петром Наличем, Игорем Растеряевым... На самом деле буду банален, но талант пробьет себе дорогу. Если у тебя действительно есть что-то интересное, рано или поздно на него появится спрос.
- Вы сами находите каких-то любопытных молодых исполнителей?
Да, например, группа «Едва ли». Ребята играют очень качественный, приятный, достаточно тяжелый рок. Я даже рекламирую их на своих страницах в интернете. Проблема многих молодых команд в том, что они придумывают себе сложно запоминающиеся названия. Вообще, мне присылают много музыки, и жемчужины, конечно, приходится вылавливать из общей кучи навоза.
- У вас был опыт работы за рубежом. Не было мыслей бросить все и остаться там?
Нет. Знаете, чтобы понять женщину, нужно думать, как туфли. То же самое здесь: чтобы, например, работать во Франции, где я записывал альбом, нужно вырасти в той культурной среде или по крайней мере провести в ней долгое время. Французский музыкальный рынок, с одной стороны, близок к нашему тем, что упор там также делается на текстовую составляющую, с другой - он очень специфичен. Так что работа за рубежом была для меня просто опытом. Но мне иногда интересны коллаборации с зарубежными артистами. Например, сейчас мы записываем дуэт с греческой певицей, с которой случайно познакомились летом в Москве на греческом фестивале. Песня появится в нескольких вариантах - на ее родном языке, на английском и на смеси русского и греческого.
