В 3-м действии и любовный конфликт, и противостояние умов достигают кульминации. Софья, навсегда запирая дверь для влюбленного в нее Чацкого, отворяет ее для равнодушного к ней Молчалина; «единственного здравомыслящего», по мнению самого Грибоедова, человека объявили безумным все 25 глупцов.

После кульминации действие стремительно движется к развязке. Начатое на рассвете, оно подходит к концу. Четвертый акт – и Чацкий скажет:

Ну, вот и день прошел, и с ним
Все призраки, весь чад и дым
Надежд...

Гости, кажется, разъезжаются: покидают Фамусова недовольные графини Хрюмины, печальный Платон Михайлович с женой, которая «гневаться изволит», но именно в это время – пожалуй, как и Чацкий, не вовремя – является герой по фамилии Репетилов. Кого же он повторяет, пародирует? Явился, мы уже сказали, не вовремя, как и Чацкий. «При самом входе, – гласит ремарка, – падает со всех ног и постепенно оправляется». Падение на сцене создает, конечно, комический эффект, очень характерный для водевиля. Но, вспомним, Чацкий тоже «падал сколько раз» на пути в Москву, да и падение Молчалина с лошади не прошло незамеченным. Пушкин недоумевал по поводу Репетилова: «Кстати, что такое Репетилов? В нем 2, 3, 10 характеров».

Какие же это характеры? К Чацкому у Репетилова «влеченье, род недуга, любовь какая-то и страсть». Слова ум , умнейший , даже умишко являются чуть ли не ключевыми в его монологах. Заметим, что именно Репетилов, а не Чацкий – член «секретнейшего союза», некоего тайного общества. Именно в нем, в Репетилове, а не в главном герое, как утверждал Грибоедов на следствии, отражены черты будущего декабриста, а через отношение к нему Чацкого – мнение главного героя о всякого рода тайных обществах. Конечно, на следствии чего не скажешь, но все-таки есть ведь это в комедии! Репетилов одновременно и пародийный двойник Чацкого, и его пародийный же антипод.

Мы уже говорили об обостренном неприятии рабства, свойственном Чацкому, – он не приемлет никаких стереотипов, образцов для подражания. Но как Молчалин советует Чацкому почитать образцовые творения Фомы Фомича, так и Репетилов рекомендует ему сочинения некоего Ипполита Маркелыча Удушьева (тоже хорошая фамилия!): «Прочти, братец...». Впрочем, Удушьев этот интересен и тем, что «он не пишет ничего». Еще многих людей для полезных (не в практическом, боже упаси, но в интеллектуальном плане) знакомств предлагает Репетилов Чацкому: Воркулова Евдокима, князь Григория, братьев Левона и Бориньку и того «ночного разбойника, дуэлиста», которого «не надо называть, узнаешь по портрету», – и современники действительно узнавали Федора Толстого, известного «Толстого-американца». Все они шумят, как, помнится, шумела Лиза, шумели старички, о которых с таким же восторгом, как Репетилов о своих друзьях, рассказывал Фамусов. «Кричим – подумаешь, что сотни голосов!..» – хвастает Репетилов, а Чацкий спрашивает:

Да из чего беснуетесь вы столько?

Любопытно это слово – беснуетесь , вложенное в уста Чацкого Грибоедовым. Задолго до Достоевского увидит автор «Горя от ума» признаки бесовщины в любителях различных тайных обществ и союзов, к которым, похоже, герой его не принадлежит и принадлежать не будет.

А на Молчалина Репетилов все-таки похож, даром что Алексей Степаныч не то что не шумит, но и ходит «всегда на цыпочках». Любопытно, что Репетилов-то оставил «службу и чины» именно по той причине, которую Молчалин готов принять как уважительную. Помните, он спрашивает Чацкого:

Вам не дались чины, по службе неуспех?

Так вот это – о Репетилове:

И я в чины бы лез, да неудачи встретил...

Неудачи бедный Репетилов встретил и обратившись к женскому покровительству, вернее, женившись из карьерных соображений, но... «приданого взял – шиш, по службе – ничего. Тесть немец, а что проку?».

Итак, кого повторяет Репетилов? Всех. И правда, много характеров. Есть, конечно, что-то от «этих господ», которых Фамусов и его гости опасаются. Недаром Загорецкий, при котором порядочным людям, как предупреждал Платон Михайлович, лучше поостеречься, потому что он «переносить горазд», проявляет к Репетилову почти профессиональный интерес:

Извольте продолжать, вам искренне признаюсь,
Такой же я, как вы, ужасный либерал!

Впрочем, опасаются Репетилова зря. В нем, как в Молчалине, «Загорецкий не умрет», и «продаст» он того, кому только что клялся в любви («в мире не найдешь себе такого друга, такого верного»...), при первой же возможности. Интересно, что, предавая, он «затыкает себе уши»:

Простите, я не знал, что это слишком гласно.

Вот и развязка главного конфликта: как бы ни апеллировали к уму многочисленные персонажи комедии, как бы ни относились к Чацкому изначально, но «единственного здравомыслящего человека» объявили безумным, и все, абсолютно все отвернулись от него – и друзья, и недруги. Нужна ли еще какая-нибудь развязка этому конфликту? Можно ли назвать конец комедии открытым? Явится ли продолжением пьесы, ее, так сказать, пятым актом то, что некоторое время спустя произойдет на Сенатской площади? Вряд ли. Чацкий – человек-одиночка, и любой вид «многолюдства» ему тяжек – в том числе, думается, и многолюдство площади.

Чацкий на одиночество обречен, и не случайно противостояние умов так тесно переплетено с конфликтом любовным. Сплетня, которой никто не верит, но все повторяют, вернее, не сплетня, а клевета, создана Софьей – этой неглупой, как указывал автор, возлюбленной Чацкого. Так кто же она – девушка, воспитанная, подобно Татьяне Лариной, на французских романах, любящая, смелая, обманутая, оскорбленная, преданная, но и изменница, предательница, лгунья, способная – из мести? от скуки? от страха? – оклеветать Чацкого, которого (свидетельствуют и Лиза, и Молчалин) «любила... когда-то»?

Пушкин писал: «Софья начертана не ясно: не то..., не то московская кузина». Поэт не боялся сильных выражений, но, что интересно, в этом же письме к Бестужеву (конец января 1825 года), которое мы уже неоднократно цитировали, он настоятельно рекомендует «драматического писателя судить по законам, им самим над собой признанным». Пушкин прочитал грибоедовскую комедию не раньше 11 января 1825 года («Горе от ума» ему привез Пущин), и уже 28 января пишет о ней Вяземскому: «Читал я Чацкого – много ума и смешного в стихах...». И Бестужеву примерно тогда же: «Не осуждаю ни плана, ни завязки, ни приличий комедии Грибоедова... о стихах не говорю, слушая его комедию, я не критиковал, а наслаждался». Пушкин в эту пору работает над «Борисом Годуновым» и как бы заклинает всех – не только широкую публику, но и главных своих читателей – друзей – судить его именно по этому им же сформулированному закону. Пьеса Грибоедова захватывает Пушкина не только как читателя, который, «слушая <...>, наслаждался», но и как драматического писателя, прокладывающего новый путь в драматургии, и как автора не просто романа, но романа в стихах (помните, «дьявольская разница»?), на долгие годы определившего идейную структуру русского романа вообще. Работа над «Борисом Годуновым» только начата, а труд многолетний близится к середине. Третья глава уже написана, уже внук Филипьевны отнес Онегину письмо Татьяны, уже Онегин его прочитал и «живо тронут был», уже, увидев Онегина, «как огнем обожжена, остановилася она». К середине января 25-го года написано начало четвертой главы, и Пушкин уже знает (и читателю поведал), как прошла «нежданная встреча», которую он долго был «пересказать не в силах»... Пушкинская Татьяна – героиня идеальная и в то же время абсолютно живая, достоверная. Он, автор, как и читатель, как и Онегин, кажется, не может предугадать как ее поступков, так и сюрпризов судьбы – что-то дальше будет: погибель, одиночество в деревне, замужество? Читая комедию, размышляя о Софье, Пушкин не может не думать о Татьяне, которая еще не сделала своего выбора. Наверное, образ Софьи удивляет Пушкина некоторой неопределенностью. Ведь самое интересное в Софье – это ее обыкновенность, тривиальность. Татьяна, ровесница и современница Софьи, отличается от грибоедовской героини не только твердостью своей нравственной позиции, но и внутренней свободой. Потом, уже в восьмой главе, мы узнаем, что «для бедной Тани все были жребии равны», но выбор свой она сделала сама, а потому, никого не виня, никого не предавая, не мстя никому и не лукавя, она сказала свое знаменитое

Я вас люблю (к чему лукавить?),
Но я другому отдана;
Я буду век ему верна.

Пушкинская Татьяна ни на кого не похожа не только в деревне, где она и «в семье своей родной казалась девочкой чужой», и не только в столице, потому что «все тихо, просто было в ней», – взрослая Татьяна не похожа и на книжных героинь, которыми в юности «воображалась». Внутренняя свобода, которая позволяет Татьяне совершать экстравагантные поступки, характерные для романтической героини, определяет и ее жизненный выбор – путь самый обыкновенный, как у ее матери, как у няни: она отправляется на ярмарку невест и выходит замуж за толстого генерала. Это происходит, как мы помним, в VII главе, и Пушкин, кажется, вводит ее именно в фамусовское общество: московские тетушки и бабушки, княжна Елена, у которой «все тот же тюлевый чепец», Лукерья Львовна, которая «все белится», и Любовь Петровна, лгущая «все то же», те же у них мужья и шпицы – те же, что и у Хлестовой, у Натальи Дмитриевны. Цитируя «Горе от ума», Пушкин как бы подтверждает описанное Грибоедовым, соглашается с ним, а выдавая свою Татьяну за «этого генерала» – то-то бы Фамусов обрадовался, если бы она была его дочкой! Пушкин показывает именно независимость своей героини. Внешне, казалось бы, следуя чужим нормам и даже воплощая в жизнь чужую мечту (в замужестве – Фамусова о Софье), Татьяна остается собой. Да и про генерала Пушкин не забудет сообщить, что, в отличие от Скалозуба, он получил награды не за то, что «засел в траншею», а за то, что «в сраженьях изувечен».

Итак, грибоедовская комедия повлияла на развитие сюжета в «Евгении Онегине», а сопоставление с Софьей помогло Пушкину высветить очень для него важные черты характера его любимой героини – те черты, которых нет у Софьи.

Отсутствие цельности в характере грибоедовской героини («не то..., не то московская кузина») оказалось не упущением автора комедии, но главной особенностью его персонажа, абсолютно нового для литературы того времени и, между прочим, особняком стоящего и во всей русской литературе XIX века, где, следуя не грибоедовской, но пушкинской традиции, писатели воплощали положительный идеал именно в женском образе.

Вопрос кто она? , с которого мы начали разговор о Софье, окажется не столь сложен, если принять эту версию: неглупая девушка, дочь своего отца, следующая его примерам, и своей матери, на которую она, по свидетельству Фамусова, похожа:

Ни дать, ни взять она,
Как мать ее, покойница жена.
Бывало, я с дражайшей половиной
Чуть врознь: – уж где-нибудь с мужчиной!

И еще: воспитанница мадам Розье, усвоившая ее уроки; приятельница Натальи Дмитриевны, мечтающая о «прелестном муже»-невольнике; племянница той самой тетушки, у которой «молодой француз сбежал... из дома», сознающая, что и о ней так же потом заговорят. Софья так же, как и Молчалин, знает, что «злые языки страшнее пистолета»; как и все, вхожие в фамусовский дом, Софья не считает возможным мезальянсы вроде женитьбы танцмейстера «хоть на какой-нибудь княгине». Софья – и так бывает с книжными героинями – разочаровалась в Чацком, который смеялся и шутил; разочаровалась и в Молчалине, который не шутил и не смеялся, – теперь воспоминания о бывшем возлюбленном – «как острый нож оне».

Софья, как и Татьяна, начитанная барышня, но романы не определили ее характера, хотя и повлияли на ее речь, определили во многом ее лексику, манеры, даже больше – ее теперешний возлюбленный на первый взгляд похож на романного героя – недаром он так органически «вписывается» в ее абсолютно книжный, придуманный сон. Заметим, что сон, созданный Пушкиным, конечно, уже после прочтения комедии, Татьяна в самом деле видит, отсюда его особое обаяние. Конечно, читатель-зритель не вправе осуждать Софью разлюбившую, Софью обиженную. Однако читатель видит и другую Софью – Софью, мстящую исподтишка, Софью, предающую не только любовь, но и старую дружбу, Софью-сплетницу, наконец, Софью-клеветницу. Софья ведает что творит, и ее злой язык и вправду поражает Чацкого страшнее пистолета .

Софья Фамусова оказывается вдохновительницей «толпы мучителей» Чацкого – той самой толпы, которую, следуй она канонам литературным, и сама должна была бы презирать или хотя бы бояться. Но не боится – она сама плоть от плоти, кровь от крови всех этих старух, стариков, старых дев и молодых дам и невест. Нет, «девочкой чужой» она в мире, где живет, никогда не будет, а потому не о ней, тривиальной даже в своих переживаниях, написана эта пьеса.

Главный герой ее – Чацкий, современник Грибоедова и Пушкина, Онегина и Ленского, счастливый в друзьях, которые где-то там, за пределами пьесы, живут и пишут «свободно и свободно»; несчастливый в любви; странник, ищущий ума и уголка для «оскорбленного чувства».

Современник Грибоедова и Пушкина, он то ли принимал, подобно первому, участие в Отечественной войне, то ли, подобно второму, только видел, как «текла за ратью рать», и вспоминал, как

Со старшими мы братьями прощались
И в сень наук с досадой возвращались,
Завидуя тому, кто умирать
Шел мимо нас.

Ни того, ни другого доказать мы не можем.

Герцен видел в Чацком, хоть и с некоторыми оговорками, тип декабриста, предполагал, что дальнейший его путь – это Сенатская площадь и Сибирь. Нам это кажется сомнительным по причинам, уже названным, но полностью отрицать эту возможность мы не можем.

Статью «Мильон терзаний» Гончаров писал в 1872 году и не только дал прекрасный разбор комедии, но особенно горячо защищал Чацкого. «И один в поле воин, если он Чацкий» – вот что пишет автор «Обломова» тогда, когда, казалось бы, время Чацких давно прошло. Так проявилась тоска по Чацкому – простодушному, остроумному, всегда готовому вступить в беседу, в спор, невероятно открытому – как в проявлении чувства, так и в речах. Кто в литературе второй половины века пришел ему на смену? В какой-то мере его чистоту, простодушие, даже нежелание прислуживаться унаследовал Илья Ильич Обломов. А его готовность «ума искать и ездить так далеко», может быть, Штольц? Бунтарство – Раскольников, стремление изменить нравы – герои Чернышевского? Черты Чацкого, но одновременно и Молчалина есть в Глумове, герое пьесы Островского «На всякого мудреца довольно простоты». Есть они и в тургеневском Рудине, страннике и идеалисте, погибшем на чужих баррикадах. И все-таки ни в ком из этих героев не возродился весь Чацкий – с его почти детским упрямством («Не образумлюсь, виноват»), с его чувствительностью («Я вас без памяти люблю»), с его жаждой подвига («Кто б тогда за всеми не повлекся»), с его неумением «верить поневоле».

В статье «Мильон терзаний» одновременно ощущается и тоска по Чацкому, и сознание вневременности открытого Грибоедовым человеческого типа. Какого типа? Декабриста? Да вряд ли он выйдет на Сенатскую площадь, а если и выйдет, то, верно, как Кюхельбекер, почти случайно, или, лучше, нечаянно оказавшись вместе с друзьями перед самым восстанием. Так (и только так!) мог оказаться замешанным в дело декабристов Пушкин. Чацкий, пренебрегающий общественным мнением и действительно независимый от пресловутых «всех», только в одном случае может за этими «всеми» повлечься – если впереди подвиг, слава, опасность. Да, он, наверное, мог бы оказаться участником мятежа, потому что

Мятеж не может кончиться удачей –
В противном случае его зовут иначе.

(Джон Харингтон. Пер.С.Маршака.)

А среди победителей Чацкого мы вряд ли когда-нибудь найдем: ведь его ум может принести ему только горе – так сказал Грибоедов в названии комедии.

Как не можем мы определить рамки, границы вечно инакомыслящему Чацкому, так не определим мы ни рамок, ни границ для комедии Грибоедова. Наряду с элементами классицизма – единство места, времени, частично – действия развивается конфликт романтический. «Мучителей толпа» и одинокий герой, обремененный «мильоном терзаний», странник до начала повествования, беглец и изгнанник в конце пьесы – все это кажется уже не классицистической комедией, но романтической драмой.

Впрочем, о каком единстве действия может идти речь, когда даже во второстепенном Репетилове «2, 3, 10 характеров», а сойтись в едином мнении по поводу ума главного героя мы до сих пор не можем? Если говорить о Чацком как о романтическом герое, то нельзя не отметить, что для одинокого героя он слишком «в друзьях счастлив» и что поведение его носит все-таки типический характер.

В комедии «Горе от ума» не просто изображены нравы, даны портреты, но разработаны именно типы, или, как скажет потом Гоголь, «роды» людей. Любопытно, что склонность к обобщению есть почти у всех героев комедии. «Как все московские», – определяет тип Фамусова Лиза. «Эти господа», – твердо произносит Фамусов. «Муж-мальчик, муж-слуга, из жениных пажей», – говорит об идеале московских барышень Чацкий. Именно к этому типу относится его давнишний друг, а теперь «прелестный муж» Натальи Дмитриевны – Платон Михайлович. Невероятное количество внесценических персонажей, введенных Грибоедовым, создает ощущение огромности мира за пределами фамусовского дома. Есть Чацкий, который «если б захотел, так был бы деловой», – но он не хочет, но есть и двоюродный брат Скалозуба, который «службу вдруг оставил», хотя «чин следовал ему». Есть племянник княгини Тугоуховской князь Федор, учившийся в «Пе-да-гогическом» институте, где «упражняются в расколах и безверьи профессоры», – он, этот племянник, тоже, как и Чацкий, «чинов не хочет знать». Есть и все эти странствующие или живущие в деревне господа.

Однако есть и те, из кого состоит

Мучителей толпа,
В любви предателей, в вражде неутомимых,
Рассказчиков неукротимых,
Нескладных умников, лукавых простяков,
Старух зловещих, стариков...

Для Чацкого они – «зловещие старухи, старики», а для Фамусова – «наши старички» с женами, сынками, внуками – все те «московские», на которых есть «особый отпечаток», как и на самих Павле Афанасьевиче и Софье Павловне.

Итак, расширение географического и временного пространства, множественность, неоднозначность характеров, отмеченная Пушкиным, равно как и отсутствие или скорее некоторая неопределенность плана, – все это вместе и создает ощущение огромности мира в комедии, определяет и масштаб ее конфликта.

Любовная интрига, в которую, как в шкатулку, вставлена политическая комедия; противопоставление умов, этой любовной интригой обостренное, – вот конфликт комедии, написанной о людях, живших в начале двадцатых годов позапрошлого века. Грибоедов, бесспорно, создает атмосферу исторической достоверности.

Однако все эти исторические костюмы, так же как и детали, указывающие на определенную эпоху, – все это оказывается таким же условным, как и часы с переведенными стрелками, которые так и стоят в гостиной, представляющей собой сцену.

Время комедии все еще длится.

Комедия «Горе от ума» создавалась в 1816-1824 гг. - в период, когда в России возникали и действовали первые тайные общества. Комедия является как бы художественной летописью и историей декабризма. Основной конфликт комедии - столкновение лагеря молодой России, представленного Чацким, и лагеря крепостников, представленного Фамусовым, Скалозубом, Молчалиным и другими. Это не выдумка автора, а отражение той общественной борьбы, которая была характерна для русской жизни начала XIX века. Против чего же восстает Чацкий, о котором А. Герцен сказал, что это декабрист, шедший прямой дорогой на каторгу? Крепостное право

Вот что сковывало творческие силы «умного, бодрого русского народа», препятствовало экономическому и культурному развитию России.

Именно Репетилов в парадных сенях дома Фамусова разоткровенничался перед Чацким. Сперва он сознался, что при Чацком чувствует себя жалким и смешным, а потом поведал, что он теперь сильно изменился, участвует в тайных собраниях в английском клубе с умнейшими людьми.

Все объяснять ему недосуг, но нельзя не упомянуть, что в собраниях участвует князь Григорий, другой - Воркулов Евдоким, прекрасный певец, но гением Репетилов считает Удушьева Ипполита Маркелыча, который пишет книги: «отрывок, взгляд, и нечто - обо всем». Сам Репетилов может написать каламбур. Так они вчетвером, глядь, водевильчик слепят. «Способностями Бог меня не наградил, дал сердце доброе, вот чем я людям мил, совру - простят...»

В «Горе от ума» типична сама общественно-историческая ситуация, поскольку она верно и глубоко отражает конфликт, вполне характерный для данной эпохи. Именно поэтому типичны и все человеческие образы, созданные Грибоедовым.

Пусть во времена Грибоедова, накануне восстания декабристов, фамусовщина еще казалась прочной основой общественного быта в самодержавно-крепостническом государстве, пусть Фамусовы, Скалозубы, Молчалины, Загорецкие и иже с ними еще занимали тогда господствующее положение, но как социальная сила фамусовщина уже загнивала и была обречена на умирание. Чацких было еще очень мало, но они воплощали в себе ту свежую, юную силу, которой было суждено развиваться и которая поэтому была неодолима.

Поняв закономерность исторического развития и выразив свое понимание в художественных образах «Горя от ума», Грибоедов и отразил объективную правду жизни, создал типический образ «нового человека» - общественного протестанта и борца - в типических обстоятельствах его исторического времени.

Столь же типичны и исторически характерны представители другого общественного лагеря, действующие в комедии Грибоедова. Фамусов, Молчалин, Хлестова, Репетилов, Скалозуб, Загорецкий, княгиня Тугоуховская, графиня Хрюмина и все прочие персонажи старобарской Москвы, каждый по-своему, в своем индивидуальном художественном воплощении, с замечательной полнотой и заостренностью выражают существо той социальной силы, которая стояла на страже охранения старых, реакционных порядков феодально-крепостнического мира.

Смело, по-новаторски решив в «Горе от ума» проблему типичности, Грибоедов тем самым с полной ясностью, не допускающей никаких кривотолков, сказал своим произведением, во имя чего, во имя каких идеалов он разоблачил фамусовщи-ну. Проникнув творческой мыслью в суть основных социальных и идеологических противоречий своего времени, показав, что Чацкий представлял в своем лице растущую и развивающуюся силу русского общества, щедро наделив его характер героическими чертами, Грибоедов тем самым решил и политическую проблему. В этом в первую очередь и сказалась общественно-политическая позиция Грибоедова, в этом и проявилась с наибольшей убедительностью идейная направленность его творчества.

История создания комедии

Комедия «Горе от ума» – главный и наиболее ценный результат творчества А.С. Грибоедова. При изучении комедии «Горе от ума» анализу следует подвергнуть, в первую очередь, условия, в которых писалась пьеса. Она затрагивает вопрос назревающего противостояния прогрессивного и консервативного дворянства. Грибоедов высмеивает нравы светского общества начала 19 века. В связи с этим создание такого произведения было довольно смелым шагом в тот период развития русской истории.

Известен случай, когда Грибоедов, вернувшись из-за границы, оказался на одном из аристократических приемов в Петербурге. Там его возмутило подобострастное отношение общества к одному иностранному гостю. Прогрессивные взгляды Грибоедова подтолкнули его к высказыванию своего резко отрицательного мнения по этому поводу. Гости сочли молодого человека сумасшедшим, и весть об этом быстро распространилась в обществе. Именно этот случай подтолкнул писателя к созданию комедии.

Тематика и проблематика пьесы

Анализ комедии «Горе от ума» целесообразно начинать с обращения к ее названию. В нем отражена идея пьесы. Горе от своего здравомыслия испытывает главный герой комедии – Александр Андреевич Чацкий, который отвергнут обществом только из-за того, что он умнее окружающих его людей. Отсюда же вытекает и другая проблема: если общество отвергает человека незаурядного ума, то как это характеризует само общество? Чацкий чувствует себя неуютно среди людей, считающих его безумным. Это рождает многочисленные речевые столкновения главного героя с представителями ненавистного ему общества. В этих разговорах каждая из сторон считает себя умнее собеседника. Только ум консервативного дворянства заключается в умении подстраиваться под существующие обстоятельства для получения максимальной материальной выгоды. Тот, кто не гонится за чинами и деньгами для них безумец.

Принятие взглядов Чацкого для консервативного дворянства означает начать менять свою жизнь в соответствии с требованиями времени. Это никому не кажется удобным. Проще объявить Чацкого сумасшедшим, ведь тогда на его обличительные речи можно просто не обращать внимания.

В столкновении Чацкого с представителями аристократического общества автор поднимает ряд философских, нравственных, национально-культурных и бытовых вопросов. В рамках этих тем обсуждаются проблемы крепостного права, служения государству, образования, семейного уклада. Все эти проблемы раскрываются в комедии через призму понимания ума.

Конфликт драматического произведения и его своеобразие

Своеобразие конфликта пьесы «Горе от ума» заключается в том, что их два: любовный и социальный. Социальное противоречие заключается в столкновении интересов и взглядов представителей «века нынешнего» в лице Чацкого и «века минувшего» в лице Фамусова и его сторонников. Оба конфликта тесно связаны друг с другом.

Любовные переживания заставляют Чацкого прийти в дом Фамусова, где он не был уже три года. Свою возлюбленную Софью он застает в растерянном состоянии, она очень холодно принимает его. Чацкий не догадывается, что прибыл не вовремя. Софья занята переживаниями любовной истории с Молчалиным, секретарем своего отца, живущим в их доме. Бесконечные размышления о причинах охлаждения чувств Софьи заставляют Чацкого задавать вопросы возлюбленной, ее отцу, Молчалину. В ходе диалогов выясняется, что у Чацкого расходятся взгляды с каждым из собеседников. Они спорят о службе, об идеалах, о нравах светского общества, об образовании, о семье. Взгляды Чацкого пугают представителей «века минувшего», потому что они угрожают привычному укладу жизни фамусовского общества. Консервативные дворяне не готовы к переменам, поэтому в обществе мгновенно разносится слух о сумасшествии Чацкого, невзначай пущенный Софьей. Возлюбленная главного героя является источником неприятной сплетни потому, что он мешает ее личному счастью. И в этом снова усматривается переплетение любовного и социального конфликтов.

Система действующих лиц комедии

В изображении персонажей Грибоедов не придерживает четкого разделения их на положительных и отрицательных, что было обязательным для классицизма. Все герои имеют как положительные, так и отрицательные черты. Например, Чацкий умен, честен, смел, независим, но он также вспыльчив, бесцеремонен. Фамусов сын своего века, но при этом он прекрасный отец. Софья, безжалостная по отношению к Чацкому, умна, смела и решительна.

А вот использование «говорящих» фамилий в пьесе – прямое наследие классицизма. В фамилию героя Грибоедов старается вложить ведущую черту его личности. Например, фамилия Фамусов произведена от латинского fama, что означает «молва». Следовательно, Фамусов – человек, которого больше всего волнует общественное мнение. Достаточно вспомнить его финальную реплику, чтобы в этом убедиться: «…Что станет говорить княгиня Марья Алексевна!». Чацкий первоначально был Чадским. Эта фамилия намекает на то, что герой находится в чаду своей борьбы с нравами аристократического общества. Интересен в этом отношении и герой Репетилов. Его фамилия связана с французским словом repeto – повторяю. Этот персонаж – карикатурный двойник Чацкого. Он не имеет собственного мнения, а только повторяет чужие слова, в том числе и слова Чацкого.

Важно обратить внимание и на расстановку персонажей. Социальный конфликт происходит в основном между Чацким и Фамусовым. Любовное противостояние выстраивается между Чацким, Софьей и Молчалиным. Это главные действующие лица. Объединяет любовный и общественный конфликт фигура Чацкого.

Самым сложным в комедии «Горе от ума» считается образ Софьи. Ее сложно отнести к лицам, придерживающимся взглядов «века минувшего». В отношениях с Молчалиным она презирает мнение общества. Софья много читает, любит искусства. Ей противен глупый Скалозуб. Но и сторонницей Чацкого ее не назовешь, ведь в разговорах с ним она корит его за язвительность, беспощадность в словах. Именно ее слово о безумии Чацкого стало решающим в судьбе главного героя.

Важны в пьесе и второстепенные и эпизодические персонажи. Например, Лиза, Скалозуб непосредственно участвуют в развитии любовного конфликта, усложняя и углубляя его. Эпизодические персонажи, появляющиеся в гостях у Фамусова (Тугоуховские,Хрюмины, Загорецкий), полнее раскрывают нравы фамусовского общества.

Развитие драматического действия

Анализ действий «Горя от ума» позволит выявить композиционные особенности произведения и особенности развития драматического действия.

Экспозицией комедии можно считать все явления первого действия до приезда Чацкого. Здесь читатель знакомится с местом действия и узнает не только о любовной связи Софьи и Молчалина, но и о том, что раньше Софья питала нежные чувства к Чацкому, уехавшему странствовать по свету. Появление Чацкого в седьмом явлении первого действия – завязка. Далее следует параллельное развитие социального и любовного конфликтов. Конфликт Чацкого с фамусовским обществом достигает своего пика на балу – это кульминация действия. Четвертое действие, 14 явление комедии (заключительный монолог Чацкого) представляет собой развязку как общественной, так и любовной линии.

В развязке Чацкий вынужден отступить перед фамусовским обществом, потому что он в меньшинстве. Но его едва ли можно считать побежденным. Просто время Чацкого еще не пришло, раскол в дворянской среде только наметился.

Своеобразие пьесы

Исследование и анализ произведения «Горе от ума» позволит обнаружить его яркое своеобразие. Традиционно «Горе от ума» принято считать первой русской реалистической пьесой. Несмотря на это в ней сохранились черты, присущие классицизму: «говорящие» фамилии, единство времени (события комедии происходят в течение одного дня), единство места (действие пьесы разворачивается в доме Фамусова). Однако Грибоедов отказывается от единства действия: в комедии параллельно развиваются сразу два конфликта, что противоречит традициям классицизма. В образе главного героя также четко просматривается формула романтизма: исключительный герой (Чацкий) в необычных обстоятельствах.

Таким образом, актуальность проблематики пьесы, ее безусловное новаторство, афористичность языка комедии имеют не только огромное значение в истории русской литературы и драматургии, но также способствуют популярности комедии у современных читателей.

Тест по произведению

Горько сетует наедине с самим собой: он ожидал найти в Москве радость от встречи со знакомыми и живое участие от них, однако не обнаружил ни того, ни другого. (См. полный текст «Горя от ума» .)

Лакей Чацкого долго не может найти кучера. На Чацкого тем временем натыкается приехавший с опозданием суетливый Репетилов. Начинает торопливо рассказывать: порвал со своей прежней разгульной жизнью – и сошёлся с умнейшими людьми. В Английском клубе они образовали «секретнейший союз» с тайными собраниями по четвергам. На них ведутся разговоры о «камерах», о присяжных, «О Бейроне , ну о матерьях важных». Предлагает свести и Чацкого со своими друзьями («Что зá люди, mon cher! Сок умной молодёжи!»). Чацкий: «Да из чего беснуетесь вы столько?» – «Шумим, братéц, шумим». – «Шумите вы? и только?»

Горе от ума. Спектакль Малого театра, 1977

Репетилов начинает описывать членов «секретнейшего союза»: князь Григорий, чудак, нас морит со смеху, век с англичанами, вся áнглийская складка, и так же он сквозь зубы говорит; Евдоким Воркулов – исполнитель любовных итальянских арий; братья Левон и Боринька, о которых и «не знаешь, что сказать»; «но если гения прикажете назвать: Удушьев Ипполит Маркелыч!!» [намёк на Чаадаева ]. Советует Чацкому прочесть его сочинения, хотя Удушьев, впрочем, почти ничего не пишет, в журналах можно сыскать лишь его отрывок , взгляд и нечто , «но голова у нас, какой в России нету», хотя «крепко нá руку нечист; да умный человек не может быть не плýтом». Однако Удушьев любит говорить о «высокой нечисти» с горящим лицом, да так, что все вокруг рыдают. На собраниях члены репетиловского «союза» сочиняют водевили, кладут их на музыку – и сами же хлопают, когда их дают в театрах.