Зарубежная литература 20 века, исследуя феномен человека, объединяет различные художественные стили и философские решения. Американский писатель Д. Д. Сэлинджер (р. 1919) в повести «Над пропастью во ржи » (1951) исследует феномен отчуждения молодого человека. Холден Колфилд, столкнувшись с реальностью, испытывает душевную драму. Герой потрясен неискренностью людей, ввергнут в состояние внутреннего хаоса. Спасение он видит в непорочном мире детства и мечтает спасать детей от падения в мир пошлой обыденности взрослых.

Тематически произведение Сэлинджера соотносится с романом Генриха Белля (1917—1985) «Глазами клоуна » (1963). Одинокий и разуверившийся в возможности человеческого взаимопонимания Ганс Шнир решается на шутовской протест. В финале романа он, отчаявшийся в возможности найти понимание окружающих, садится на ступеньки боннского вокзала, кладет перед собой шляпу и поет веселые куплеты. Бунт против мира осознается как трагическая клоунада человека, не нашедшего себя в мире эгоистической буржуазной морали.

Иная смысловая тональность характеризует повесть Э. Хемингуэя «Старик и море » (1952). В центре повести-притчи находится фигура старого рыбака Сантьяго. Автор подчеркивает, что это не обыкновенный старик, это человек, живущий по законам особого этического кодекса, противопоставляющего героизм настроениям отчаяния и уныния: «Человек не для того создан, чтобы терпеть поражения». Концентрированным выражением оптимизма звучит гуманистическая формула автора: «Человека можно уничтожить, но его нельзя победить». Казалось бы, повесть завершается поражением героя: акулы съели пойманную им рыбу, но в плане философского обобщения финал демонстрирует идею непобедимости человека, его способности преодолеть любые трудности.

Эта тема важна в послевоенной литературе, когда усилились настроения пессимизма и многие писатели, представляющие экзистенциалистское направление , подчеркивали тщетность человеческих усилий преодолеть диктат мировой трагедии. Хемингуэй доказывает тезис: жизнь — это борьба, тем самым утверждая безграничные возможности личности.

Особое место в зарубежной литературе 20 века занимает образ книги и многочисленные мотивы, с ним связанные. Время оставляет людям летописи, легенды, книги, творения человеческого духа. Время стирает летописи, легенды, книги... Драматический поиск приводит к постижению истины, системы доказательств устаревают, некогда насущные проблемы уступают место новым, и те вскоре уходят в прошлое. Понимание и приятие бытия сменяется мистическим ужасом перед ним.

Однако есть нечто, что позволяет человеку утверждаться в устойчивости духовных ценностей, воскрешать целые эпохи и многообразие индивидуальных жизненных проявлений. Это книга. Книга, воплощенная память, являет историю мысли и чувства, устраняет границу между прошлым и будущим, обращает человека к абсолютным истинам, устремляет его к бессмертию. Преодоление страха смерти — импульс к творчеству. Самобытность и преемственность — основные формы воплощения культуры и человека, стремящегося познать тайну бытия и человека через идею, образ, слово.

Истина может быть открыта логическим путем, а может и случайно быть постигнута с помощью духовной интуиции. Книга объединяет логику и интуицию, она усложняет реальность, наделяет ее фантасмагорическим, с точки зрения обыденного сознания, характером.

В новелле классика японской литературы Акутагавы Рюноскэ (1892—1927) «Чаща » представлены разнообразные варианты расшифровки таинственного происшествия. В горах произошло убийство, свидетели и подозреваемые дают показания, выдвигаются гипотезы, убийца признается в содеянном. Сюжет формально завершен и, казалось бы, в произведении пора ставить точку, но автор дописывает новеллу двумя главками: «Что рассказала женщина на исповеди в храме Киёмидзу», в которой она сознается в убийстве мужа, и «Что сказал устами прорицательницы дух убитого», где читатель узнает, что человек сам себя лишил жизни. Кто говорит правду, неизвестно.

Где же ключ к разгадке? Логика причинно-следственных отношений оказывается неэффективной для интерпретации притчи, код смысла вынесен за пределы частного литературного текста и обращен к культурной памяти, по X. Л. Борхесу, «саду расходящихся тропок», где каждая знаменует свое направление в комментировании тайны, дает свою версию Жизни, ключ к пониманию Смерти.

Центральная тема романа Габриэля Гарсиа Маркеса (р. 1928) «Сто лет одиночества » (1966)— отсутствие границ между жизнью и смертью. Мифологическая идея проницаемости бытия в небытие становится общим законом существования.

Маркес обыгрывает классический сюжет одиночества человека, наделяет его символическим значением вселенского отчуждения: сто лет одиночества. Мироздание - Макондо - дом - комната - цепь аллегорий, символических значений, комментирующих мотив безграничной ностальгии культуры по гармоническому упорядоченному космосу, стоически безразличному к смерти. Герои Маркеса могут уходить из жизни и пребывать в небытии до тех пор, пока в них не возникнет необходимость.

Сюжет Маркеса строго обусловлен историей семьи, тематически сближается с «родовыми» сагами Голсуорси и Золя. Отличие колумбийского писателя от предшественников заключается не в насыщенности произведения фольклорными элементами, а прежде всего в особой организации художественного времени. Оно может развиваться в прошлом и будущем, создавая ощущение непрерывности, постоянно вторгается в длящуюся историю, предсказывает судьбы.

Феномен устранения границ между миром живых и мертвых связан с темой памяти, впервые обозначенной в романе «разными мрачными пророчествами насчет будущего потомства».

Манускрипт, который необходимо перевести с латыни, - это цепь уже произошедших событий и в то же время пророчество - форма предсказания будущего, оно исходит из прошлого, которое будет жить до тех пор, пока осознается движение жизни. Человеческий род исчерпывается прочтением текста. Финальный ураган материализует метафору «конец книги», переносится на мир людей, уравнивая последнее слово книги с последним вздохом человека.

«Сто лет одиночества» завершается сценой урагана, тематически связанной с пожаром в финале романа У. Эко «Имя розы». Пожар в библиотеке, мире знаков и мыслительного опыта, в романтической интерпретации может означать трагедию памяти. Допустимо и иное истолкование. Борхес в одном из программных произведений «Вавилонская библиотека » описывает вселенское хранилище книг, «которые написаны, пишутся или будут написаны. Здесь представлены знаки, пригодные для создания произведений искусства, книги, ожидающие своих интерпретаторов... ».

Автор далек от мистификации, он обосновывает собственную гипотезу — все книги уже давно написаны, и новые тексты — не что иное, как результаты многократного повтора конфликтов, мотивов, художественных формул, слов. И невозможно обойти библиотеку, безграничную и всеобъемлющую, открытую для самых разнообразных ассоциаций. Борхес утверждает, что культура может быть воспроизведена в любых объемах, так как любой текст порождает огромное число моделей, могущих воспроизводиться до бесконечности. Однако писатель далек от оптимистической убежденности в вечности литературы.

Для Маркеса, как и Борхеса, категории рода, памяти — нечто большее, чем индивидуальная история. Писатели соотносят ее с циклами существования — рождение, рост, гибель, но указывают различия в динамике и перспективах развития: культура не подвержена распаду, она функционирует за счет постоянного приращения смыслов, старые значения не умирают, а укрупняются и могут быть постигнуты исключительно как воплощения надличностных величин. У представительницы иной культурной традиции Маргарет Митчелл в романе «Унесенные ветром» размышления главной героини Скарлет О’Хары основаны на лейтмотиве — «это очень сложно понять... я подумаю обо всем этом завтра». Ее частная эмоция не в состоянии постигнуть событие, которое может быть интерпретировано лишь в контексте родового мышления, максимальное воплощение которого представлено в романе Маркеса.

Сгоревшая библиотека У. Эко, стертое с лица земли Макондо Г. Г. Маркеса могут быть прочитаны как универсальная модель мироздания: было много людей, миров, чувств, они умерли, оставив о себе память в словах и книгах.

Человечество оставляет о себе память. Наследник романтической традиции М. Булгаков утверждал: «Рукописи не горят». Конец XX века дает иной комментарий этой проблемы: чтобы сохраниться, культурный опыт должен приобрести надвременной, надличностный характер. Если этого не произойдет, то «рукописи» начнут гореть. В притче «Сон Колриджа» Борхес доказывает следующую мысль: есть сюжет, пребывающий в поисках окончательного воплощения, — он снится монгольскому императору в XIII веке, Колриджу и Стивенсону в XIX столетии... И он будет сниться до тех пор, пока не найдет своего завершения; в цикличности, бесконечности протекания жизни-культуры не может быть финала. Человек отражается в потомках, книга — в книгах. Бесконечна цепь повторений. Эта концепция несет явное влияние эстетики постмодернизма.

Обращение к образам детей, которые, с одной стороны, считаются хрестоматийными в творчестве Ч. Диккенса, а с другой - являются обязательной составляющей жанра рождественского рассказа, это еще и дань уважения Великому «Неподражаемому» в его юбилейный год.

Праздник Рождества - один из самых почитаемых в христианском мире. Он имеет свои давние и глубокие традиции, как в Англии, так и в России. С одной стороны, это религиозный праздник, связанный с Рождением в Вифлееме Иисуса Христа. Поэтому очень много символов, образов и воплощенных в этих символах идей праздника, соотносящихся, прежде всего с евангельскими текстами и духовной сферой человеческой жизни. С другой стороны, дни празднования Рождества (на Руси их еще называли Святочными) издавна были окружены мистическим, таинственным ореолом. В этом проявляется древняя языческая традиция. Считалось, что в эти дни могут произойти самые невероятные, фантастические события. Именно в это время нечистая сила проявляет особую активность, а потому и встреча с представителями этой силы никого не может удивить.

Есть еще одна сторона праздника Рождества - светская, связанная с традицией семейного празднования, идеей объединения родных и близких в эти холодные декабрьские дни, общечеловеческой идеей сострадания и любви. Под Рождество обычно вся семья собирается дома, у родного очага, прощаются прошлые ошибки и обиды. Именно в это время семья объединяется в едином стремлении к счастью и вере в чудо.

Подобная смысловая неоднозначность восприятия Рождества нашла отражение в произведениях Чарльза Диккенса. Так, нельзя с полным правом говорить о христианском звучании романов и даже Рождественских рассказов писателя. Религиозный смысл и евангельские образы Рождества в творчестве Диккенса уступают место обыденности, «поэтизации действительности» [Скуратовская, Матвеева 1972: 39]. Часто в понимании Рождества писатель следует старым английским традициям. И, как пишет в своей книге Г.К. Честертон, «идеал семейного уюта принадлежит англичанам, он принадлежит Рождеству, более того, он принадлежит Диккенсу».

Рождественские рассказы (Christmas stories) Ч. Диккенса, который правомерно считается основоположником этого жанра в западноевропейской литературе, дали толчок к возникновению и развитию святочного рассказа в России. Начиная с середины 1840-х годов, в журналах «Современник», «Нива», «Родина», «Огонек» и др. (по примеру диккенсовских «Домашнего чтения» и «Круглого Года») формируется традиция публиковать к Рождеству Святочные рассказы, адресованные детям и молодежи. Учитывая подобную целевую установку этого жанра на русской почве, следует особо подчеркнуть интерес отечественных писателей к теме детства и образам детей.

О детских образах в творчестве Ч. Диккенса уже достаточно сказано в отечественном и зарубежном литературоведении. Созданные писателем образы, такие, как Оливер Твист, Николас Никльби, Нелли Трент, Поль и Флоренс Домби, Эмми Доррит и многие другие, навсегда вошли в мировую историю Детства. Эти персонажи поражают своей реалистичностью, узнаваемостью, и в то же время трогательностью, искренностью и лиризмом, а подчас и точно подмеченными комическими деталями. Во многом это связано с особым отношением Диккенса к собственному детству, его воспоминаниям о той поре жизни. Не случайно А. Цвейг в статье «Диккенс» характеризует своего героя следующим образом: «…сам Диккенс - писатель, обессмертивший радости и печали своего детства, как никто другой».

Обращаясь к рождественским рассказам Диккенса разных лет, можно отчетливо выделить две темы. Первая - это, естественно, тема Рождества, вторая - тема Детства. Развивающиеся самостоятельно, исходя из внутренней убежденности и мировосприятия самого автора, эти темы пересекаются и отчасти подпитывают друг друга. Обе темы проходят через все творчество Ч. Диккенса и находят свое воплощение в образах чудаков и детей. Как верно заметила М.П. Тугушева, «детство для Диккенса всегда было не только возрастом, но и очень важным элементом полноценной человечности. Так он считал, что в хорошем и незаурядном человеке всегда сохраняется нечто от «детства», и воплощал это «детское» качество в своих лучших и любимейших героях…».

Образы детей, которые мы находим в Рождественских рассказах Диккенса, во многом продолжают уже укоренившуюся в творчестве писателя реалистическую традицию в изображении детей, а с другой стороны, именно эти образы привносят новое звучание, оригинальные идеи и мотивы, к анализу которых мы хотели бы обратиться. Именно мотивы, связанные с образами детей, как нам кажется, свидетельствуют об общности Рождественских и Святочных рассказов.

Первый мотив, имеющий христианскую основу - это мотив «божественного дитя» - младенца, посланного на землю Богом для спасения человечества. Спасение можно трактовать не только в буквальном смысле слова, как идею Мессии, но и с точки зрения простых человеческих чувств и отношений. У Диккенса в «Сверчке за очагом» (1845) роль «божественного ребенка» исполняет сын Крошки и Джона Пирибингла - «Блаженный юный Пирибингл». Автор вслед за молодой мамой восхищается младенцем, его здоровым видом, спокойным характером и примерным поведением. Но главная отличительная черта этого образа и связанного с ним мотива заключается в следующем. Именно этот ребенок, ну и еще сверчок, воплощают собой идею счастливого домашнего очага. Без ребеночка юной Крошке раньше было скучно, одиноко, а подчас страшно. И хотя роль юного Пирибингла - это «роль без слов», но именно этот ребенок становится главным объединяющим центром семьи, основой ее веселья, счастья и любви.

Мотив «божественного дитя» явно прослеживается в рассказе Н.П. Вагнера «Христова детка» (1888). Подкидыш, найденный и спасенный, этот младенец в канун Рождества символизирует идею любви и милосердия. Но, если у Диккенса образ ребенка рисуется реалистично, обыденно, то в русском святочном рассказе в трактовке подобного образа четко просматривается христианская направленность. Здесь и ясли, в которые кладут младенца, так похожие на ясли, где лежал Иисус и сама история подкидыша - «Бог дал маленькую Христову детку» [Вагнер 1991:93], а также те эпитеты «Христова детка», «Христов херувимчик», которые сопровождают образ ребенка.

Всем детям, независимо от национальности и социальной принадлежности, свойственна вера в чудо. Чудо, волшебство так же естественно для маленького человека, как солнце, ветер, день и ночь. Поэтому второй мотив, который связывает образы детей у Диккенса и у русских писателей, это мотив «рождественского чуда». А когда же еще происходить чуду, если не на Рождество! Однако необходимо отметить «специфику» подобных чудес в рассматриваемом жанре. Она заключается в том, что «…рождественское чудо вовсе не является чем-то сверхъестественным - оно приходит в виде обычной жизненной удачи, просто человеческого счастья - неожиданного спасения, вовремя и обязательно в рождественский вечер пришедшей помощи, выздоровления, примирения, возвращения долго отсутствующего члена семьи и т.д. и т.п.».

Так, «рождественское чудо» подарило Малютке Тиму («Рождественская песнь в прозе») заботливого дядюшку Скруджа, да и просто жизнь. В рассказе А.И. Куприна «Тапер» (1900) рассказывается о чудесной встрече, происходящей в рождественский вечер, которая счастливо меняет жизнь Юрия Азагарова. А в рассказе А. Бачмановой «Рождественская ночь» (1885) используется мотив чудесной находки на Рождество. Главный герой - бедный мальчик Степушка, рано оставшийся без отца, вынужден помогать матери, думать о хлебе насущном - учиться ремеслу «ложки долбить». А когда братишка заболел, да корова пала, совсем стало невмоготу бедному Степе. Но тут судьба буквально подбросила ему подарок - барский кошелек с деньгами. Это «чудо» коренным образом изменила жизнь Степана и его семьи.

Третий мотив, который связывает образы детей в английском и русском жанре рождественского, святочного рассказа, это мотив «нравственного перерождения». По мнению Диккенса, дети как нельзя лучше способствуют нравственному возрождению, перевоспитанию других персонажей. Вспомним, какое потрясение переживает Скрудж, когда видит мальчика и девочку рядом с Духом Нынешних Святок («Рождественская песнь в прозе»). «Тощие, мертвенно-бледные, в лохмотьях, они глядели исподлобья, как волчата… Имя мальчика - Невежество. Имя девочки - Нищета». Так, используя аллегорию в обрисовке детских образов, автор пытается воздействовать не только на Скруджа, но и на всех разумных людей. «Ради меня, во имя мое, помоги этому маленькому страдальцу!» - этот крик отчаяния звучит со страниц произведений Диккенса, он звучит в каждом образе ребенка, им созданном. Писатель был глубоко убежден в том, что «сердце, в котором действительно не найдется любви и сочувствия к этим маленьким созданиям, - такое сердце вообще недоступно облагораживающему воздействию беззащитной невинности, а значит, являет собою нечто противоестественное и опасное». Классическим примером образа ребенка, который заключает в себе идею добродетели и нравственного благородства, ребенка, способного изменить окружающий его мир, является образ Малютки Тима («Рождественская песнь в прозе»).

Русские святочные рассказы, целью которых было воспитание юношества, показывают, как по ряду причин, меняются сами дети, как они становятся мудрее, благороднее и, наверное, взрослее. Так, в рассказе М.В. Волконской «Солидный подарок» (1897) девочка Долли в рождественский вечер получила от своей семьи настоящий «подарок» - умение ценить и любить тех, кто рядом, независимо от возраста и социальной принадлежности. А в уже упоминавшемся нами рассказе «Рождественская ночь» показано нравственное взросление Степушки, который за одну ночь осознал, что такое чужие деньги и чем они хуже своих, заработанных собственным трудом.

Существует еще один аспект, связанный с мотивом «нравственного перерождения». Не только образы детей способны повлиять на моральный климат в обществе, но и взрослые, вставшие на позицию ребенка, посмотревшие на мир его глазами, способны изменить что-то в себе и в своем окружении. Подобный прием мы находим в рассказе Ч. Диккенса «Рождественская елка» (1850) и Святочном рассказе неизвестного русского автора «Сон» (1902). Образ ребенка дан в этих произведениях опосредованно, через воспоминания, эмоции и ощущения взрослого человека, вернувшегося в Детство. Это утопически-идеальный мир, мир Доброты, Красоты, Милосердия и Чуда, мир Сказки, которая сосуществует с реальной действительностью, а главная ее (сказки - М.Ш. ) цель - сделать эту действительность чуточку лучше. Поэтому так искренно и трогательно звучат слова Диккенса, обращенные к Рождественской елке: «Если где-то внизу в твоей непроглядной чаще для меня упрятана старость, о пусть мне будет дано уже седому возносить к этому образу детское сердце, детское доверие и упование».

В заключении хотелось бы отметить, что трактовка образов детей в жанре рождественского, святочного рассказа не ограничивается только несколькими указанными здесь мотивами. Создав в своем творчестве неповторимый мир Детства, соединив его в жанре рождественского рассказа с философией Рождества, Диккенс привнес в этот жанр новые образы, сказочные мотивы и поэтику сказки. Тем самым автор установил новые рамки и правила жанровой «специфики», которая была успешно воспринята и получила достойное воплощение в святочных рассказах русских писателей ХIХ века.

Мировая литература богата примерами истинной доброты, ведь людям свойственно создавать нравственные ориентиры и стремиться к ним. Особенно их много в книгах русских писателей, которые очень часто размышляли над сущностью и разграничением добра и зла. Именно поэтому большинство примеров из нашего списка относится к отечественной прозе.

1. Ф. М. Достоевский, «Преступление и наказание». Родион Раскольников решается на страшное преступление, потому что видит вопиющую социальную несправедливость, когда большинство людей живут в нищете. Он вырабатывает «идею» о том, что «необыкновенные» люди имеют право совершать расправы над обывателями ради благой цели. Однако после убийства старушки и её сестры, он осознаёт, что совершил ужасный поступок и страдает. В метаниях главного героя мы видим вечную борьбу добра со злом. В итоге Раскольников сдаётся полиции, и это говорит о том, что он не может спокойно жить, помня о своём преступлении. Добро побеждает благодаря влиянию верующей девушки, Сони Мармеладовой, которая убеждает главного героя усмирить гордыню и повернуть на путь нравственного и духовного очищения.
2. А. И. Куприн, «Олеся». Олеся и её бабушка Мануйлиха – невинные жертвы человеческой ненависти и невежества. Деревенские жители изгоняют их из села только потому, что считают их «ведьмаками». На самом деле, бабушка и внучка никому зла не делают, а лишь имеют дар от природы. Происходит своеобразный обмен ролями. Те, кого первоначально считают «злом», на самом деле, являются добром, а жители, предстающие «добрыми», на деле и есть зло. Они кичатся своей верой, но в то же время бьют беззащитного человека на пороге храма. В их душах злоба давно выместила хорошие качества, но внешне крестьяне все еще сохраняют иллюзию благонамеренности.

Отсутствие доброты

1. М. Горький, «Старуха Изергиль». В легенде, рассказанной Изергиль, сын орла Ларра был обречён на вечную жизнь в одиночестве. Он никого не любил, не испытывал ни жалости, ни сострадания, не хотел никого уважать. Ларра ценил только свою свободу. Даже мать ему была не нужна, а убивал он беспощадно, даже не задумываясь. Так, он расправился с дочерью старейшины, которая отказала ему в любви. И в наказание за это люди оставили его в живых, и он не мог умереть. Именно его собственные качества – отсутствие всякой доброты и чрезмерная гордость – стали для него самым жестоким наказанием. Он сам обрёк себя на вечные страдания в отшельничестве.
2. «Сказание о Борисе и Глебе» . В древнерусском житии Святополк – наследник князя Владимира, сын Ярополка, решил убить своих братьев, родных сыновей Владимира — Бориса и Глеба, потому что не хотел, чтобы они претендовали на престол. Только тот, у кого жестокое сердце, может пойти на братоубийство. Борис и Глеб приняли свою смерть смиренно, однако после смерти поднялись в рай и обрели покой. Я думаю, это означает, что даже самые жестокие злодеяния неспособны искоренить, уничтожить добро.

Добро для спасения чужой жизни

1. И. А. Бунин, «Лапти». Нефед – невероятно добрый человек. Он не побоялся в страшную вьюгу пойти в город за шесть вёрст только лишь за тем, чтобы добыть желанные красные лапти больному ребёнку. Он достал и лапти, и фуксин, чтобы покрасить их, но не смог дойти обратно до дома. Нефед пожертвовал своей жизнью, чтобы порадовать ребёнка, который, может быть, и не выживет. Его поступок по-настоящему самоотверженный и добрый. Подтверждением этому служит то, что городские мужчины, заблудившись и отчаявшись, спаслись только лишь потому, что нашли в снегу мёртвое тело, и поняли, что поблизости есть жильё.
2. М. А. Шолохов, «Судьба человека». Андрей Соколов прошёл через все ужасы войны. Два года пробыл в плену у немцев, познал адский голод, холод, нечеловеческую усталость и тоску по родине. Потерял всю свою семью, которую строил годами – любимую жену и трёх детей. Он бы мог вконец очерстветь, однако в его сердце сохранились доброта и умение сострадать. Он взял к себе маленького мальчика-сироту, потерявшего на войне родителей. Это пример настоящей человеческой доброты, которую неспособны затоптать даже самые тяжкие жизненные испытания.

Жертвенная доброта

1. О. Генри, «Дары волхвов». Делла продаёт свои роскошные волосы, которыми гордится, чтобы купить на Рождество подарок любимому мужу. Джон, в свою очередь, продал дорогие фамильные часы, чтобы купить долгожданные гребни Делле. Таким образом, оказалось, что их подарки друг другу сейчас не нужны – у Деллы нет длинных волос, чтобы украсить их гребнями, а у Джона нет часов, которые можно прикрепить к цепочке. И именно этот контраст позволяет нам увидеть самое главное – доброту этих юных влюблённых супругов, готовых пожертвовать самым дорогим, лишь бы порадовать любимого человека.
2. В. Ф. Тендряков, «Хлеб для собаки». Мальчик, герой рассказа, жалеет голодающих «врагов народа» — раскулаченных мужиков, и тайком от родителей таскает им еду. Потом он встречает, по его мнению, самого-самого голодного, которого никто больше не пожалеет – бродячую собаку, и делится с ней куском хлеба. Мальчик берёт еду для голодных из собственного обеда, нарочно оставляя часть того, что ему подает на стол мать. Стало быть, он сам недоедает, чтобы помочь тем, кому кусок хлеба нужнее. Это по-настоящему добрый поступок, который заслуживает уважения.

Доброта как спасение

1. М. Горький, «На дне». Из всех героев пьесы Лука становится олицетворением добра и сострадания. Его соседи, обитатели ночлежки, опустились на самое «дно» жизни, но своими добрыми словами, своей неиссякаемой верой в человека Лука старается помочь каждому, кому ещё можно помочь. Он вселяет веру в Анну, что её душа бессмертна, Ваське внушает, что можно начать жить честно, Насте – что её мечта о светлой любви исполнима, Актёру – что он может бросить пить. Лука проповедует любовь и сострадание к человеку как противопоставление злу, ненависти, «жестокой правде». Его доброта становится лучом света для отчаявшихся персонажей.
2. Р. Брэдбери, «Зелёное утро». Герой рассказа – Бенджамен Дрисколл – переехал на Марс вместе с первыми поселенцами. Несмотря на потерю сознания из-за недостатка воздуха, он не вернулся на Землю, а остался, и принялся сажать семена деревьев. Месяц Бенджамен трудился не покладая рук, и, когда, наконец, пошёл дождь, все посаженные им деревья выросли и стали испускать много-много кислорода. Благодаря его доброму делу, планета стала зелёной, а поселенцы смогли вздохнуть глубоко и свободно. Я думаю, только добрый человек мог так поступить. Бенджамен сделал то, что хорошо для всей планеты, а не для него одного.

Интересно? Сохрани у себя на стенке!

Вильям Шекспир .

Трагедия «Гамлет». Место трагедии «Гамлет» а творчестве Шекспира. Литературные источники трагедии (Саксон Грамматик и др.). Характер конфликта и особенности его разрешения; конфликт внешний и внутренний. Образ Гамлета, его практовка. Осознание Гамяетом разрыва между высокими представлениями о жизни и ее реальным содержанием, мучительные сомнения героя, выбор действенной позиции Проблема мести: Гамлет, Лаэрт, Фортинбрас. Женские образы: Офелия.. Гертруда. Зло в мире: Клавдий. Образы Полония, Розенкранца и Гильденстерна, Образ Призрака. Композиция трагедии. Трактовка финала. Философское звучание трагедии. Гамлет - один из вечных образов в мировой литературе.

Шекспир не придумывал сюжеты своих пьес, он их заимствовал. Древнюю историю драматург знал по «Сравнительным жизнеописаниям» древнегреческого писателя и историка Плутарха. Главными источниками английской истории были «Хроники» Эдуарда Холла. Сюжет «Гамлета» восходит к норвежской хронике Саксона Грамматика. «Гамлет» (1600-1601) создан в самом популярном жанре тогдашнего театра – трагедии мести. Молчаливо и отчуждённо принц Датский является в тронный зал, где царит новый король, его дядя Клавдий, который подчёркивает внешние атрибуты своей власти и обставляет её с небывалой прежде торжественностью. Облик Гамлета составляет контраст с этим пышным весельем. Принц носит траур по умершему отцу, его печалит поспешная свадьба матери. В первом монологе он уподобляет мир гниющему саду. Гамлет начинает монолог, сожалея о том, что Бог «уставил запрет самоубийству», и завершает его горестным рассуждением о женщине, связанным с тем, что его мать вышла повторно замуж и «башмаков не износив», в которых шла за гробом».С единственным верным другом Горацио Гамлет вспоминает об отце. В великих трагедиях Шекспира понятие «человек» в его высоком ренессансном значении всё более безвозвратно уходит в прошлое. Гамлету ещё предстоит страшное открытие. Призрак отца сообщит ему, что нынешний король совершил грех братоубийства.Призрак требует мщения, а Гамлету никак не даётся роль героя-мстителя. В конце второго акта он решился действовать, но, появившись в начале третьего, вновь рассуждает о самоубийстве: «Быть или не быть…».Трактовки образа Гамлета . Гамлет - одна из самых загадочных фигур мировой литературы. Вот уже несколько столетий писатели, критики, ученые пытаются разгадать загадку этого образа, ответить на вопрос, почему Гамлет, узнав в начале трагедии правду об убийстве отца, откладывает месть и в конце пьесы убивает короля Клавдия почти случайно. И. В. Гёте видел причину этого парадокса в силе интеллекта и слабости воли Гамлета. Сходную точку зрения развивает В. Г. Белинский, добавляя: «Идея Гамлета: слабость воли, но только вследствие распадения, а не по его природе». И. С. Тургенев в статье «Гамлет и Дон Кихот» отдает предпочтение испанскому идальго, критикуя Гамлета за бездеятельность и бесплодную рефлексию. Одну из самых оригинальных точек зрения высказал выдающийся психолог Л. С. Выготский в «Психологии искусства» (1925). По-новому поняв критику Шекспира в статье Л. Н. Толстого «О Шекспире и о драме», Выготский предположил, что Гамлет не наделен характером, а является функцией действия трагедии. Тем самым психолог подчеркнул, что Шекспир - представитель старой литературы, не знавшей еще характера как способа обрисовки человека в словесном искусстве. Л. Е. Пинский связал образ Гамлета не с развитием сюжета в привычном смысле этого слова, а с магистральным сюжетом «великих трагедий» - открытием героем истинного лица мира, в котором зло более могущественно, чем это представлялось гуманистами. Именно эта способность познать истинное лицо мира делает трагическими героями Гамлета, Отелло, короля Лира, Макбета. Они - титаны, превосходящие обычного зрителя интеллектом, волей, смелостью. Но Гамлет отличается от трех других протагонистов шекспировских трагедий. Когда Отелло душит Дездемону, король Лир решает разделить государство между тремя дочерьми, а потом долю верной Корделии отдает лживым Гонерилье и Регане, Макбет убивает Дункана, руководствуясь предсказаниями ведьм, то они ошибаются, но зрители не ошибаются, потому что действие построено так, чтобы они могли знать истинное положение вещей. Это ставит обычного зрителя выше титанических персонажей: зрители знают то, чего те не знают. Напротив, Гамлет только в первых сценах трагедии знает меньше зрителей. С момента его разговора с Призраком, который слышат, помимо участников, только зрители, нет ничего существенного, чего бы не знал Гамлет, но зато есть нечто такое, чего зрители не знают. Гамлет заканчивает свой знаменитый монолог«Быть или не быть?»ничего не значащей фразой «Но довольно», оставляя зрителей без ответа на самый главный вопрос. В финале, попросив Горацио «рассказать все» оставшимся в живых, Гамлет произносит загадочную фразу: «Дальнейшее - молчанье». Он уносит с собой некую тайну, которую зрителю не дано узнать. Загадка Гамлета, таким образом, не может быть разгадана. Шекспир нашел особый способ выстроить роль главного героя: при таком построении зритель никогда не может почувствовать себя выше героя Сюжет связывает пьесу«Гамлет»с традицией английской «трагедии мести». Гениальность драматурга проявляется в новаторской трактовке проблемы мести - одного из важных мотивов трагедии.Гамлет совершает трагическое открытие: узнав о смерти отца, поспешном браке матери, услышав рассказ Призрака, он открывает несовершенство мира. Следующее его открытие: «время вывихнуто», зло, преступления, коварство, предательство - нормальное состояние мира, поэтому, например, королю Клавдию нет необходимости быть могущественной личностью, спорящей со временем, напротив, время на его стороне. И еще одно следствие первооткрытия: чтобы исправить мир, победить зло, Гамлет сам вынужден встать на путь зла. Из дальнейшего развития сюжета вытекает, что он прямо или косвенно виновен в смерти Полония, Офелии, Розенкранца, Гильденстерна, Лаэрта, короля, хотя только эта последняя диктуется требованием мести.Месть, как форма восстановления справедливости, таковой была только в старые добрые времена, а теперь, когда зло распространилось, она ничего не решает. Для подтверждения этой мысли Шекспир ставит перед проблемой мести за смерть отца трех персонажей: Гамлета, Лаэрта и Фортинбраса. Лаэрт действует не рассуждая, сметая «правых и неправых», Фортинбрас, напротив, вовсе отказывается от мести, Гамлет же ставит решение этой проблемы в зависимости от общего представления о мире и его законах.Другие мотивы. Подход, обнаруживаемый в развитии Шекспиром мотива мести реализован и в других мотивах. Так, мотив зла персонифицирован в короле Клавдии и представлен в вариациях невольного зла (Гамлет, Гертруда, Офелия), зла из мстительных чувств (Лаэрт), зла из услужливости (Полоний, Розенкранц, Гильденстерн, Озрик) и т. д. Мотив любви персонифицирован в женских образах: Офелии и Гертруды. Мотив дружбы представлен Горацио (верная дружба) и Гильденстерном и Розенкранцем (измена друзей). Мотив искусства, мира-театра, связан как с гастролирующими актерами, так и с Гамлетом, представляющимся безумным, Клавдием, играющим роль доброго дяди Гамлета, и т. д. Мотив смерти воплощен в могильщиках, в образе Йорика. Эти и другие мотивы вырастают в целую систему, представляющую собой важный фактор развития сюжета трагедии.Трактовка финала. Л. С. Выготский видел в двойном убийстве короля (шпагой и ядом) завершение двух разных сюжетных линий, развивающихся через образ Гамлета (этой функции сюжета). Но можно найти и другое объяснение. Гамлет выступает как судьба, которую каждый себе приготовил, готовя его смерть. Герои трагедии погибают, по иронии судьбы: Лаэрт - от шпаги, которую он смазал ядом, чтобы под видом честного и безопасного поединка убить Гамлета; король - от этой же шпаги (по его предложению, она должна быть настоящей, в отличие от шпаги Гамлета) и от яда, который приготовил Король на случай, если Лаэрт не сможет нанести Гамлету смертельный удар. Королева Гертруда по ошибке выпивает яд, как она по ошибке доверилась королю, творившему зло тайно, в то время как Гамлет делает все тайное явным. Фортинбрасу, отказавшемуся от мести за смерть отца, Гамлет завещает корону.Философское звучание трагедии. У Гамлета философский склад ума: от частного случая он всегда переходит к общим законам мироздания. Семейную драму убийства отца он рассматривает как портрет мира, в котором процветает зло. Легкомыслие матери, столь быстро забывшей об отце и вышедшей замуж за Клавдия, приводит его к обобщению: «О женщины, вам имя - вероломство». Вид черепа Йорика наводит его на мысли о бренности земного. Вся роль Гамлета построена на том, чтобы тайное сделать явным..Главная черта художественности«Гамлета»- синтетичность (синтетический сплав ряда сюжетных линий - судеб героев, синтез трагического и комического, возвышенного и низменного, общего и частного, философского и конкретного, мистического и бытового, сценического действия и слова, синтетическая связь с ранними и поздними произведениями Шекспира).

Мольер. Комедия «Тартюф».

Философски-эстетические взгляды Мольера и их влияние на творчество писателя. Поиски гармонического принципа человеческого существования и гротескно-комическое содержание крайностей как структурообразующий принцип художественного мира Мольера Поэтика «высокой» комедии Мольера, ее связь с традициями фарса, итальянской комедии масок и классицистической трагедии. Интеллектуальная и карнавальная стороны комического у Мольера. Принципы характерологии писателя, роль классицистической типизации. Эволюция творчества Мольера по пути усиления драматического, философского начала («Дон-Жуан», «Мизантроп»),

Социальная сатира в комедии «Тартюф». Средства осмеяния общественного и религиозного ханжества. Приемы создания образа Тартюфа. Идейное значение экспозиции, самохарактеристики героя и его характеристики другими действующими лицами. Образ Дорины и демократическое начало в комедии. Роль резонера в системе характеров произведения.

Синтетический характер комедии «Тартюф», черты комедии интриги, комедии положений, фарса, комедии характера и нравов.

Мольер - наст. имя Жан Батист Поклен, 1622-1673 - комедиограф Франции и новой Европы, создатель классической комедии.Мольеру принадлежат лавры создателя жанра «высокой комедии». Такая комедия не только увеселяет и высмеивает, но и выражает высокие нравственные и идейные устремления. Ранее, до Мольера, комедия была лишь средством выражения вульгарного.К середине XVII века французская драматургия находилась в состоянии застоя. "Высокие" жанры были слишком манерны, а "низкие" не выходили за пределы грубого фарса. Мольер с первых же шагов приступил к созданию нового типа комедии, совмещающей в себе смелость и широту мысли, гуманистическую идею, бытовой реализм и лучшие традиции предшествующей драматургии. М. развил в классицизме его наиболее прогрессивные начала. Он воспитывал людей, давая их правдивое изображение. Особенности нового типа комедии. Движение сюжета теперь не результат плутней или фабульных хитросплетений, оно вытекает из поведения самих действующих лиц, определяется их характерами. В конфликтах комедии нового типа выступают основные противоречия реальной действительности. Теперь герои показаны не только в их внешней, объективно-комической сущности, а с субъективными переживаниями, имеющими для них иногда даже драматический характер. Драматизм переживаний придаёт отрицательным героям жизненную правдивость, и сатирическое обличение приобретает особую силу.Теперь методом построения основных персонажей и выражения проблематики в пьесах становится выделение одной черты характера, господствующей страсти главного героя. Главный конфликт пьесы также «завязан» на этой страсти. Все «золотые» комедии Мольера – «Тартюф» (1664), «Дон Жуан», «Мизантроп», «Скупой», «Мнимый больной» – построены по этому методу. Пьесы Мольера – это пьесы-диагнозы, которые он ставит человеческим страстям и порокам. Именно эти страсти становятся главными героями его произведений (в «Тартюфе» это лицемерие, в "Дон Жуане" - гордыня).Мольер прямо обращается к своей современности, разоблачает ее социальные уродства. Он раскрывает драматические конфликты и основные противоречия времени, создает яркие сатирические типы, которые воплощают собой главнейшие пороки современного ему дворянско-буржуазного общества. Комедия "Тартюф" (1664). Главный герой комедии - Тартюф.(Краткий сюжет: действие происходит в Париже, в доме Оргона. В доверие к хозяину дома втирается молодой человек по имени Тартюф. Господин Оргон смотрит на гостя как на чудо: молодой, учёный, скромный, благородный, набожный, бескорыстный. Домочадцев, пытающихся доказать ему, что Тартюф вовсе не так свят, как пытается показать себя, Оргон считает неблагодарными, погрязшими в грехах людьми. Истинная сущность Тартюфа проявляется лишь тогда, когда Оргон неосмотрительно поручает ему на хранение кассу мятежников и переписывает на него дом и свои капиталы. Лишь чудесное вмешательство Короля, за пять минут до финала наводящего справедливость (Тартюф наказан, Оргон прощён, его семье возвращены дом и имущество), позволяет пьесе остаться комедией).В отношении персоны Тартюфа у читателя с самого начала действия нет никаких сомнений: ханжа и подлец. Причём это не отдельные грехи, а самая природа души главного героя. Образ Т. являет собой нечто неразложимое, целостность. Имя Т. вошло в европейские языки как синоним лицемерия и ханжества. В первый раз Т. появляется во втором явлении третьего действия. До этой поры домочадцы Оргона, приютившего у себя нищего святошу, вслух изумляются слепоте хозяина и агрессивному лицедейству гостя, ставшего «всевластным тираном» всего семейства. Мольер вводит в комедию тему плоти. Т. появляется впервые с плетью и власяницей в руках, демонстрируя эти атрибуты умерщвления плоти насмешливо наблюдающей его служанке. Плоть здесь выступает как материальная оболочка «бессмертной красоты», но это личина, призрачность, маска. Сластолюбивого лжеправедника влечет и земная прелесть жены Оргона Эльмиры, и пышущее здоровьем тело горничной. Он не прочь вкусно поесть и получить в дар все имение хозяина. Т. сделал ханжество источником наживы. Он не мелкий пройдоха, не расчетливый преступник. Некоторые исследователи считают, что Тартюф - это сам дьявол, явившийся в семью Оргона. Сцена, где Оргон видит Тартюфа молящимся, - сатира над церковью в целом. Тартюф истово молится, закатывает глаза, возносит руки к небу. Мольер показывает, что для современного ему общества важнее "игра в алтаре", нежели настоящая духовность. Тартюфа называют пустосвятом, то есть он лишь оболочка веры. Мольер выступает против безбожных храмов, неодухотворенных молитв, лицедействующих священников. Клерикалы добились запрещения постановки комедии Мольера. Комедия Мольера - о неспособности отличать подлинное от мнимого, о цене, которую приходится из-за этого платить. Эта пьеса - о глубоком духовном кризисе, охватившем социум и церковь.

Иоганн Вольфганг Гете .

«Фауст» как вершинное произведение и художественный синтез европейского Просвещения. Творческая история произведений, его связь с духовной эволюцией Гете, поисками движения «Бури и натиска» и «Веймарского классицизма».

Идейно-композиционное значение прологов. Смысл просветительского эксперимента Гете. Фауст в поисках истины: раскрытие диалектики добра и зла, представлений о предназначении человека и границах человеческого духа.

Соотношение первой и второй части «Фауста», символико-аллегорическое начало в них. Испытания героя в «микро-» и «макромире», их итоги. Разнообразие трактовок финала произведения, смысл диалектики остановленного мгновения» Художественное своеобразие трагедии Гете, ее жанрово-стилистический полифонизм. Фауст как вечный образ мировой литературы.

Век, завершившийся великой революцией во Франции, развивался под знаком сомнения, разрушения, отрицания и страстной веры в победу разума над суевериями и предрассудками, цивилизации над варварством. Это был век Просвещения. Рушился старый средневековый уклад жизни и складывался новый, прогрессивный для того времени буржуазный порядок.Иоганн Вольфганг Гёте родился в 1749 году в Франкфурте-на-Майне в семье состоятельного бюргера. В начале 70 х годов 18 века группа молодых поэтов и драматургов сказала новое слово в немецкой литературе. «Буря и натиск» – называлась одна из драм, вышедшая из этого круга. Это был бунт против средневековой отсталости, против сословных предрассудков, против рутины и невежества, против угодничества перед сильными мира. Героями «бури и натиска» выступали смелые одиночки, бросающие вызов миру насилия и несправедливости. И Гёте ищет своего героя. Еще в ранние годы внимание Гёте привлекла народная легенда о Фаусте, возникшая в 16 веке. Легенда о Фаусте сложилась как выражение страстного протеста против рабской покорности. Эта легенда отражала веру в человека, в силу и величие его разума. Сюжет трагедии взят из народной немецкой книги о докторе-алхимике. Иоганн Фауст жил в XVI веке, слыл магом и чернокнижником и, отвергнув современную науку и религию, продал душу дьяволу. О докторе Фаусте ходили легенды, он был персонажем театральных представлений, к его образу обращались в своих книгах многие авторы."Фауста" Гёте писал на протяжении почти всей своей творч. жизни . Основной идейный замысел трагедии сложился в 90х годах 18 века. Время, место действия и даже образы трагедии условны. В Маргарите можно увидеть реальный тип немецкой девушки 18 века. Но для Фауста она – воплощение самой природы. Образу Фауста приданы общечеловеческие черты. Фантастичен Мефистофель, но за этой фантастикой стоит целая система идей, сложных и противоречивых.Особенности сюжета и жанра . Трагедию можно разделить на пять актов неравной величины, в соответствии с пятью периодами жизни доктора Фауста. Стих «Фауста» прост и народен. «Фауст» – не бытовая драма, а философская трагедия. Поэтому главное здесь – не внешний ход событий, а движение гетевской мысли. Важен и необычный пролог, который происходит на небесах. Гимны архангелов создают своего рода космический фон. Вселенная величественна, все в природе находится в непрерывном движении, в борьбе. По окончании этого гимна мирозданию начинается спор о человеке, о смысле его существования. Поэт спрашивает: что же такое человек в этом огромном, бесконечном мире?

Мефистофель отвечает на этот вопрос уничтожающей характеристикой человека. Человек, даже такой как Фауст, по его мнению, ничтожен, беспомощен, жалок.Гуманистическую программу Гёте вкладывает в уста господа, который противопоставил Мефистофелю свою веру в человека. Поэт убежден, что Фауст преодолеет временные заблуждения и найдет дорогу к истине. В прологе не только обнажен основной конфликт и дана завязка той борьбы, которая развернется вокруг вопроса о призвании человека, но и намечено оптимистическое разрешение этого конфликта.Важную роль в развитии основной идеи «Фауста» играет Мефистофель. Он воплощает в себе сомнение, отрицание, разрушение. Становясь спутником Фауста, он стремится сбить его с намеченного пути, вселить в него сомнение, повести его «путем превратным за собою». Но было бы неправильно видеть в Мефистофеле только соблазнителя, злодея, толкающего Фауста на дурные поступки. Тем более неверно считать его неким отрицательным персонажем в произведении. Роль Мефистофеля сложнее, многозначнее (о себе: "Часть вечной силы я, Всегда желавшей зла, творившей лишь благое… Я отрицаю все, и в этом суть моя…"). Столкновение Фауста и Мефистофеля в трагедии можно понимать и как борьбу двух противоположных тенденций в душе человека: веры и сомнения, безудержного порыва и трезвой рассудочности.Образ Фауста. В «Фаусте» Гёте выразил в образной поэтич. форме своё понимание жизни. Фауст - живой человек с чувствами, присущими другим людям. Но, будучи яркой и выдающейся индивидуальностью, Фауст не является воплощением совершенства. Путь Фауста сложен. Сначала он бросает гордый вызов космическим силам, вызывая духа земли и надеясь помериться с ним силой. Жизнь Фауста, которую развёртывает перед читателем Гёте - это путь неустанных исканий. Фауст - безумный мечтатель, желающий невозможного. Но Фаусту дана божественная искра поиска, искра пути. И умирает он, духовно умирает, в тот миг, когда ему уже становится ничего не надо.Гетевский «Фауст» - глубоко национальная драма. Национален уже самый душевный конфликт Фауста, восставшего против прозябания в гнусной действительности во имя свободы действия и мысли. Драма обрела свою популярность благодаря всеобъемлющей философской проблематике. В образе Фауста Гете увидел воплощение исторического пути человечества, выходящего из мрачной обстановки. Мефистофель не смог подчинить себе Фауста. Решение, которое Гете дал основной проблеме этой драмы, имеет глубоко гуманистический смысл, оно полно исторического оптимизма. Гете высоко оценил познавательные и творческие силы человека, смысл его исканий, его борьбу и движение вперед. В поисках настоящего счастья Гете заставляет своего героя пройти через различные стадии и превращения.

Эрнст Теодор Амадей Гофман .

Отражение важнейших достижений немецкого романтизма в творчестве Гофмана. Своеобразие стиля Гофмана: «музыкально-живописно-поэтический» (И. Миримский), «романтический синтез искусств» Тематическое разнообразие произведений Гофмана.

Жанровое своеобразие сказочной повести «Крошка Цахес по прозванию Циннобер» Воплощение в ней принципа романтического двоемирия. Бальтазар как тип гофмановского «музыканта».

Сатирические образы Цахеса, князя Пафнутия, профессора Моша Терпииа. Эстетический идеал писателя.

Джордж Нозл Гордон Байрон.

Этапы жизни и творчества, особенности мировоззрения. Поэтическое новаторство Байрона (жанр лиро-эпической поэмы, образ романтического героя, титанизм героев и конфликтов и др.).

«Паломничество Чайльд-Гарольда» как новый тип лиро-эпической поэмы: изменения в сюжете, проблема связей лирического героя и героя произведения, превращение эпического произведения в лирический дневник автора. Поэма как обзор важнейших событий времени

Эволюция «байронического» героя - от пассивности и созерцательности Чайльд-Гарольда через активное действие и протест героев «восточных» поэм к «мировой» скорби» Манфреда (тоскующий скиталец - наполеонствующнй разбойник -метафизический бунтарь - богомолец).

Идейно-эстетическое и историческое значение творчества Байрона. Байрон и русская литература.

Джордж Гордон Ноэль Байрон родился в Лондоне в 1788 г. Он был сыном потомственного английского аристократа и шотландской дворянки. Творчество Байрона можно условно подразделить на три периода: с 1807 по 1809; с 1809 по 1817 год и с 1818 по 1824 год. В первый период Байрон еще находится под влиянием образцов английской классицистической поэзии (сб. "Часы досуга" - подражания разным поэтам и течениям). Автор презрительно отзывается о «светской черни», о «чванливой знатности» и богатстве. Лирический герой сборника хочет бежать от лицемерия и фальши респектабельного общества в горы родной Шотландии. В общении с природой он старается найти исцеление от душевных ран. Сатиру «Английские барды и шотландские обозреватели» принято считать первым зрелым произведением Байрона. Эта сатира явилась первым лит. и полит. манифестом революционного англ. романтизма. Байрон подверг в ней злому осмеянию все признанные литературные авторитеты. Во второй период он выступает как вполне оригинальный поэт-романтик. Публикует две первые песни (из 4) лиро-эпической поэмы «Паломничество Чайльд Гарольда». Поэт затронул в ней самые «больные вопросы времени», отразил настроения разочарования, которые распространились после крушения идеалов французской революции. «К чему радоваться, что лев убит, если мы сделались вновь добычей волков?» В третий, последний период своего творчества Байрон выступает как реформатор английского поэтического языка и один из зачинателей критического реализма XIX века.Байрон был врагом феодально-монархического деспотизма, но в то же время и эксплуатации и частной собственности. Б. гневно обличает пороки господствующих классов и призывает к революционной борьбе, но в его поэзии звучат и мотивы разочарования, «мировой скорби». Байрон выступил как художник-новатор, создатель нового лит. жанра - лиро-эпической револ. романтической поэмы. Этим произведением открылась новая полоса в духовной жизни англ. и европ. общества, которое увидело конкретное воплощение своего протеста в страстных лирических монологах поэмы Байрона.Отражая эти настроения, Байрон во всех песнях поэмы ищет ответ на мучительный вопрос, стоявший перед передовыми людьми его поколения: в чем же причина краха светлых идеалов просветителей?С первых строк возникает образ юноши, который разочаровался в жизни и в людях. Его характеризуют душевная опустошенность, беспокойство и болезненное стремление к бесконечным странствиям. Под напускной личиной холодного равнодушия скрывается «роковая и пламенная игра страстей». Он «бросает свой замок родовой», садится на корабль и спешит покинуть родину; его тянет в волшебные южные страны. Конфликт между передовой личностью и обществом изображается романтически: горько разочаровавшись во всем, гордый герой-одиночка покидает родной край со смутной надеждой обрести где-то на чужбине свободу и душевный покой. Однако он нигде не может обрести этого.Гарольд сочувствует угнетенным народам и ненавидит палачей - жандармов, монархов, монахов. Но его бунт против несправедливости носит пассивный характер. Он индивидуалист, противопоставляющий себя обществу. Гордое одиночество, тоска без конца и края.В образе Чайльд Гарольда Б. дал большое худ. обобщение. Гарольд - это «герой своего времени», выразитель общественного протеста против реакционных порядков и вопиющих социальных бедствий. Образ Ч.Г. стал очень популярен и вызвал бесконечные критические оценки его положительных и отрицательных сторон. Гарольд - родоначальник многих романтич. героев начала XIX века.Цикл восточных поэм (1813-16) - появляются мотивы мрачного отчаяния, но тема борьбы не пропадает: «Гяур», «Абидосская невеста», «Корсар», «Лара» и др. Героем «восточных поэм» Байрона является обычно бунтарь-отщепенец, отвергающий все правопорядки собственнического общества. Это - типичный романтич. герой; его характеризуют исключительность личной судьбы, необычайные страсти, несгибаемая воля, трагическая любовь, роковая ненависть. Индивидуалистическая и анархическая свобода является его идеалом. Б. восхваляет индивидуалистическое бунтарство, но это было впоследствии отрицательно оценено современниками поэта (напр., А. С. Пушкиным в «Евгении Онегине»). Герой поэмы «Корсар» Конрад является вождем пиратов - бесстрашных людей, преступивших деспотический закон собственнического общества, ибо они не могут жить среди «похотливых рабов». Они предпочитают вести вольную жизнь на необитаемом острове. Герой «Корсара» как бы все время погружен в свой внутренний мир, он любуется своими страданиями, своей гордостью и ревниво оберегает свое одиночество, не позволяя никому нарушать своего раздумья; в этом сказывается индивидуализм героя. Он как бы стоит над другими людьми, которых он презирает за ничтожество и слабость духа.Герои философских драм Байрона выступают как представители всего угнетенного человеч. рода. Глубокий душевный разлад, страшные муки совести, свойственные этим героям, являются их отличительной чертой. Разочарование и уныние - это удел всего поколения, пережившего крушение франц. революции. «Личное счастье» невозможно без «общего блага», без общественного прогресса - вот та главная философская мысль, которая лежит в основе драм Байрона.С начала 20-х годов поэзия Байрона приобретает в России особую известность. В письмах писателей и представителей рос. культуры того времени то и дело мелькает его имя с отзывами о его произведениях. О Байроне и его героях беседуют в лит. салонах. П.А. Вяземский, наряду со многими будущими декабристами, был одним из первых, кто правильно понял в России политическое значение поэзии Б. Усиление интереса к Байрону в русских читательских кругах стояло в прямой связи с обострением общественно-политического недовольства в широких кругах русской интеллигенции. Пушкинского "Евгения Онегина" нередко называют подражанием "Дону Жуану" Байрона. Байрон и как поэт, и как борец, и как создатель «байронического героя» стал на определенное время центральной фигурой русской культурной и общественно-политической жизни. В 1819г. Пушкин, Жуковский, А. И. Тургенев, П. А. Вяземский, Козлов, - все с упоением читают Б. и обмениваются восторженными впечатлениями. С этого же времени в русской печати начинается поток переводов из Б., суждений и отзывов иностранных и отечественных авторов о его произведениях и о нем как поэте и как человеке. По собственному признанию Пушкина, он в период работы над «Бахчисарайским фонтаном» «с ума сходил» от Б. Сильное впечатление, полученное Пушкиным от поэзии Б., подвигло П. к собственным опытам в подобном роде: «Кавказский пленник», набросок «Вадим», «Братья разбойники», «Бахчисарайский фонтан», «Цыганы». Он сосредоточивается, по примеру Б., на изображении внутреннего мира персонажей, их чувств и страстей, заимствует ряд тем и мотивов, повторяет некоторые сюжетные коллизии, ситуативные положения, позы и жесты действующих лиц. Использованы Пушкиным и композиционные приемы Б.: фрагментарность повествования, образуемая выделением кульминационных эпизодов, неясность, недосказанность биографии героя, необъясненность важных моментов действия, повествовательная недоговоренность и проистекающая из них таинственность. Огромное влияние Б. оказал и на Лермонтова. Близость к Байрону в ранний период творчества Лермонтова наиболее ярко проявляется в повести в стихах «Литвинка», в которой поэт создает незнакомый до этого русской романтической поэме титанический образ одинокого героя, возвышающегося над «толпой». Лермонтов нашел в личности и творчестве Байрона много близкого себе. «У нас одна душа, одни и те же муки», - писал Л., но через 2 года он напишет: «Нет, я не Байрон, я другой...», т.е. он признает свою самостоятельность по отношению к английскому романтику. Как и Пушкин, Лермонтов не стал «байронистом», а остался поэтом «с русскою душой». И герой лермонтовских «кавказских» поэм, и их идейный смысл, и их композиционная форма существенно отличаются от того, что было характерно для «байронической» поэмы.В худ. манере Байрона, нарушавшей все классич. каноны жанра поэмы, русские поэты увидели путь к освобождению от приевшихся лит. шаблонов, новаторскую форму, прекрасно подходившую для выражения мыслей, чувств, мироощущения человека XIX в.

Оноре де Бальзак.

Своеобразие личности, особенности художественного таланта. Эстетические принципы Бальзака, сформулированные в «Предисловии к «Человеческой комедии». « Этюде о Бейле » и повести « Неведомый шедевр ». Установка писателя - изобразить мир таким, каков он есть, но в образах и идеях.

Повесть « Гобсек », ее творческая история (от очерка к повести). Своеобразие композиции. История Гобсека в изложении Дервиля, Конкретность места и времени действия.

Образ Гобсека как «полное отображение своего времени». Философия накопительства к ее преломление в портрете, рассуждениях, поступках главного героя. Разрушение личности Гобсека, обобщенное метафорами: «человек-автомат», «человек-вексель», «золотой истукан». Сцена смерти Гобсека, художественные детали, усиливающие трагическое звучание эпизода. Символический смысл финала повести.

Трагедия семьи де Ресто. Воплощение темы зависимости человеческого счастья от золота в образах Камиллы де Гранлье и Эрнеста де Ресто.

Положительные герои - Дервиль, Фанни, Мальво, их отличительные признаки.

Глубина социального анализа, мастерство воплощения титанических характеров эпохи. Историзм повествования.

Проверенные временем и не одним поколением читателей. Большинство романов из предложенной ниже подборки входят в «топ 100» мировых бестселлеров. Так что выбирайте приглянувшуюся по описанию книгу и наслаждайтесь.

«Джейн Эйр», Шарлотта Бронте

Роман Шарлотты Бронте на слуху у многих: он был не единожды переиздан и экранизирован. Эта книга -- классика зарубежной литературы в лучшем ее проявлении.

Перед читателями предстает мир глазами Джейн Эйр - скромной английской девушки, рано лишившейся родителей и вынужденной жить в доме своей тетки и терпеть побои и несправедливость. Поступление в Ловудскую школу для девочек лишь на первый взгляд кажется лучшим вариантом: условия жизни еще хуже, чем в доме «благодетельницы», но здесь у Джейн впервые появляются друзья, а впоследствии и работа, благодаря которой она знакомится с любовью всей своей жизни. Однако на пути к желанному счастью Джейн предстоит пролить много слез, научиться прощаться и прощать.

«Грозовой перевал», Эмили Бронте

История любви, страсти и ненависти - так кратко можно описать знаменитую книгу Эмили Бронте, до сих пор будоражащую сердца читателей. Что же в ней такого привлекательного? Зарубежные классики умеют лихо закручивать сюжет и держать читателя в напряжении до самой развязки истории.

Однажды в «Грозовой перевал» приезжает новый постоялец. Вместо гостеприимного хозяина и уютного жилища мистера Локвуда ожидает нечто другое: грубый домовладелец, его угрюмые родственники и общее ощущение мрачности и запущенности имения. Подружившись со старой служанкой, Локвуд узнает историю «Грозового перевала» - историю разрушительной любви, страсти и ненависти, длящуюся десятилетиями.

«Собор Парижской Богоматери», Виктор Гюго

Вам нравится, как пишут французские (зарубежные) классики? Тогда обязательно прочитайте один из лучших романов Виктора Гюго.

Автор рассказывает трагичную и прекрасную историю любви нескольких молодых людей к одной девушке. Герои испытывают не робкое, нежное чувство, а любовь, доводящую до греха и затмевающую здравый смысл. Но кого выберет красавица Эсмеральда? Того, кто уродлив внешне, но прекрасен душой и готов защищать возлюбленную, несмотря ни на что? Или же отдаст предпочтение сладкоречивому красавцу, видящему в девушке лишь игрушку?

«Сестра Керри», Теодор Драйзер

Почему зарубежные классики до сих пор интересны? Наверное, потому что истории, живущие на страницах написанных книг, не менее актуальны, чем в момент выхода произведений.

Восемнадцатилетняя Керри Мибер в надежде на лучшую жизнь переезжает из небольшого городка в Чикаго. Но надежды девушки не оправдываются: ни родственники, ни город не рады ее приезду. Лишь случайный знакомый Друэ проявляет к ней интерес, он и знакомит хорошенькую Керри с управляющим баром Джорджем Герствудом. Завязавшиеся отношения с Джорджем, вначале казавшиеся удачей, приводят девушку в Нью-Йорк, где она наконец находит свое призвание на сцене театра.

«Жены и дочери», Элизабет Гаскелл

Этот роман заслуженно входит в подборку «зарубежная классика, лучшее». Сюжет, возможно, не нов, но читать интересно, и многие ситуации кажутся жизненными.

Молли Гибсон с детства влюблена в Роджера Хэмли. Но она только дочь простого врача, а он - наследник знатного и богатого рода, так что ни о каких чувствах и речи быть не может. Тем более выясняется, что Роджер неравнодушен к девушки - темпераментной Синтии, и та вроде бы отвечает ему взаимностью. Однако вскоре становится ясно, что у Синтии есть свои тайны, и Роджер нужен ей лишь для обретения свободы от прошлого. Однако, несмотря на любовный треугольник, каждый в итоге находит свое счастье.

«Приключения Оливера Твиста», Чарльз Диккенс

Если вам импонируют зарубежные классики, и вы предпочитаете книги с хеппи-эндом, то обратите внимание на эту историю.

В центре сюжета жизнь Оливера Твиста - мальчика, оказавшегося в сиротском приюте после смерти матери. Из-за небольшой провинности ребенка отдают в подмастерья гробовщику, но, не выдержав плохого обращения, Оливер сбегает из конторы и направляется в Лондон. На этом злоключения мальчишки не заканчиваются: он умудряется попасть в шайку карманников. И только встреча с мистером Браунлоу обещает положить конец черной полосе в жизни неудачливого воришки.

«Красное и черное», Стендаль

Книга считается жемчужиной творчества Стендаля - мастера психологического романа. Основой для написания произведения послужили реальные события.

Жюльен Сорель амбициозен, рассудителен, готов пойти по головам ради достижения своих целей. Когда освободилась вакансия гувернера в доме мэра, молодой человек долго не думал и с легкостью заполучил вакантное место. Так же легко Жюльен завоевал и сердце госпожи де Реналь - жены своего работодателя. Но из-за поползших по городу слухов молодому человеку приходится уехать. Однако судьба к нему благосклонна, и Сорель получает место секретаря маркиза де Ла-Моля в Париже. Умный и честолюбивый, он привлекает внимание дочери маркиза и, хотя не испытывает к девушке ответных чувств, завязывает с ней отношения и строит планы на будущее. Однако все портит неожиданное письмо от бывшей любовницы: молодой человек лишается своей должности и радужных перспектив и окрыленной жаждой мести решает убить госпожу де Реналь.

«Ночь нежна», Фицджеральд

Произведения зарубежных классиков, да и не только зарубежных, часто вызывают неоднозначные впечатления после прочтения. «Ночь нежна» не стала исключением: яркая завязка, интересное развитие сюжета и оставляющий горькое послевкусие финал. Что это: история любви или моральной деградации, хеппи-энд или многозначительное многоточие? Каждый решает для себя сам после прочтения.

Молодой врач-психиатр Дик Дайвер влюбляется в пациентку и женится на ней. Пара живет в собственном доме на берегу Ривьеры, ведя довольно замкнутый образ жизни, изредка устраивая посиделки с друзьями. Все меняется, когда на побережье приезжает Розмэри. Восемнадцатилетняя актриса разительно отличается от Николь, и Дик влюбляется в нее. Однако роман продлился недолго - красотка уезжает и появляется в жизни психиатра только спустя четыре года, все такая же красивая и блистательная. Роман вспыхивает снова и так же быстро угасает, а следом за ним начинает угасать и карьера Дика. Однако герой снова спустя время встречается со своей возлюбленной. Что теперь ждет Дика, и сможет ли он наконец определиться в своих желаниях и обрести счастье?

«Опасные связи», Шодерло де Лакло

Если вас интересуют зарубежные романы (классика), то обратите внимание на эту книгу. Это роман в письмах, но, несмотря на читается легко, язык и стиль выше всяческих похвал. Особая интрига заключается в том, что автор уверяет в подлинности всей переписки, лишь слегка скорректированной редактором.

Сюжет прост и местами предсказуем, однако события развиваются стремительно, страсти накаляются, и пусть читатель не знает, как выглядят герои, это нисколько не мешает восприятию картины в целом.

Госпожа де Воланж забирает свою дочь Сесиль из монастыря и планирует выдать девушку замуж за графа де Жаркура. Маркиза де Мертей узнает о предстоящей свадьбе и, желая отомстить бывшему любовнику, уговаривает своего друга виконта де Вальмона соблазнить невинную девицу.

«Над пропастью во ржи», Джером Сэлинджер

Считающийся культовым роман Джерома Сэлинджера до сих пор вызывает противоречивые эмоции у читателей: одни считают его шедевром и не мыслят лучшие книги зарубежной классики без этого произведения, другие искренне пытаются понять, что особенного написал автор, и почему это так всем нравится.

Главный герой - шестнадцатилетний Холден Колфилд, находящийся на лечении в клинике. У него непростые отношения со сверстниками, с девушками не ладится, и единственный человек, которому он может доверять, - младшая сестра Фиби. Все остальные кажутся ему слишком переигрывающими или отталкивающими. Холден пытается найти свое место в жизни, но наступает момент, когда единственным желанием подростка становится сбежать от всего.

Книга довольно интересна в психологическом плане, если не ждать приключений или попытки героя изменить мир или хотя бы себя.