Жизненная правда и правда театра. Эстетические принципы Е. Вахтангова, его режиссерская манера претерпела значительную эволюцию за 10 лет его активной творческой деятельности. От предельного психологического натурализма первых постановок он пришел к романтической символике "Росмерсхольма". А далее - к преодолению "интимно-психологического театра", к экспрессионизму "Эрика XIV", к "марионеточному гротеску" второй редакции "Чуда святого Антония" и к открытой театральности "Принцессы Турандот", названной одним из критиков "критическим импрессионизмом". Самое удивительное в эволюции Вахтангова, по мнению П. Маркова, это - органичность подобных эстетических переходов и то, что "все достижения "левого" театра, накопленные к этому времени и часто отвергаемые зрителем, зритель охотно и восторженно принял у Вахтангова".

Вахтангов нередко изменял некоторым своим идеям и увлечениям, но всегда целенаправленно шел к высшему театральному синтезу. Даже в предельной обнаженности "Принцессы Турандот" он оставался верен той правде, которую он получил из рук К.С. Станиславского.

Три выдающихся русских театральных деятеля оказали на него определяющее влияние: Станиславский, Немирович-Данченко и Сулержицкий. И все они понимали театр как место общественного воспитания, как способ познания и утверждения абсолютной жизненной правды.

Вахтангов не раз признавал, что сознание того, что актер должен стать чище, лучше, как человек, если хочет творить свободно и вдохновенно, он унаследовал от Л.А. Сулержицкого.

Определяющее профессиональное воздействие на Вахтангова оказал, конечно, Константин Сергеевич Станиславский. Делом всей жизни Вахтангова стало преподавание системы и формирование на ее творческой основе ряда молодых талантливых коллективов. Систему он воспринял как Правду, как Веру, которой призван служить. Впитав от Станиславского основы его системы, внутренней актерской техники, Вахтангов у Немировича-Данченко научился чувствовать острую театральность характеров, четкость и завершенность обостренных мизансцен, обучился свободному подходу к драматическому материалу, понял, что в постановке каждой пьесы необходимо искать такие подходы, которые наиболее соответствуют сути данного произведения (а не заданы какими-либо общими театральными теориями извне).

Основным законом и МХТ и театра Вахтангова неизменно был закон внутреннего оправдания, создание органической жизни на сцене, пробуждение в актерах живой правды человеческого чувства.

В первый период своей работы в МХТ Вахтангов выступал в качестве актера и педагога. На сцене МХТ он играл, главным образом, эпизодические роли - Гитариста в "Живом трупе", Нищего в "Царе Федоре Иоанновиче", Офицера в "Горе от ума", Гурмана в "Ставрогине", Придворного в "Гамлете", Сахар в "Синей птице". Более значительные сценические образы были созданы им в Первой студии - Текльтон в "Сверчке на печи", Фрэзер в "Потопе", Дантье в "Гибели Надежды". Критики единодушно отмечали предельную экономию средств, скромную выразительность и лаконизм этих актерских работ, в которых актер искал средства именно театральной выразительности, пытался создать не бытовой характер, но некий обобщенный театральный тип.

Одновременно Вахтангов пробовал себя в режиссуре. Его первой режиссерской работой в Первой студии МХТ стал "Праздник мира" Гауптмана (премьера 15 ноября 1913 г.).

26 марта 1914 года состоялась еще одна режиссерская премьера Вахтангова - "Усадьба Паниных" Б. Зайцева в Студенческой драматической студии (будущей Мансуровской).

Оба спектакля были сделаны в период максимального увлечения Вахтанговым так называемой правдой жизни на сцене. Острота психологического натурализма в этих спектаклях была доведена до предела. В записных книжках, которые вел режиссер в то время, есть немало рассуждений о задачах окончательного изгнания из театра - театра, из пьесы актера, о забвении сценического грима и костюма. Боясь распространенных ремесленных штампов, Вахтангов практически полностью отрицал любое внешнее мастерство и считал, что внешние приемы (называемые им "приспособлениями") должны возникать у актера сами собой, в результате правильности его внутренней жизни на сцене, из самой правды его чувств.

Будучи ревностным учеником Станиславского, Вахтангов призывал добиваться высшей натуральности и естественности чувств актеров в ходе сценического представления. Однако поставив самый последовательный спектакль "душевного натурализма", в котором принцип "подглядывания в щелку" был доведен до логического конца, Вахтангов вскоре все чаще стал говорить о необходимости поиска новых театральных форм, о том, что бытовой театр должен умереть, что пьеса - лишь предлог для представления, что нужно раз и навсегда убрать у зрителя возможность подсматривать, покончить с разрывом между внутренней и внешней техникой актера, обнаружить "новые формы выражения правды жизни в правде театра".

Такие взгляды Вахтангова, постепенно опробуемые им в разнообразной театральной практике, несколько противоречили убеждениям и устремлениям его великих учителей. Однако его критика МХТ вовсе не означала полного отказа от творческих основ Художественного театра. Вахтангов, не изменил кругу жизненного материала, которым пользовался и Станиславский. Изменилась позиция, отношение к этому материалу. УВахтангова, как и у Станиславского, не было "ничего надуманного, ничего такого, что не было бы оправдано, чего нельзя было бы объяснить", - утверждал хорошо знавший и высоко ценивший обоих режиссеров Михаил Чехов.

Бытовую правду Вахтангов выводил на уровень мистерии, считая, что так называемая жизненная правда на сцене должна подаваться театрально, с максимальной степенью воздействия. Это невозможно, пока актер не поймет природу театральности, не освоит в совершенстве свою внешнюю технику, ритм, пластику.

Вахтангов начал свой собственный путь к театральности, идя не от моды на театральность, не от влияний Мейерхольда, Таирова или Комиссаржевского, но от своего собственного понимания сущности правды театра. Свой путь к подлинной театральности Вахтангов повел через стилизацию "Эрика XIV" к предельности игровых форм "Турандот". Этот процесс развития эстетики Вахтангова известный театровед Павел Марков метко называл процессом "заострения приема".

Уже вторая постановка Вахтангова в Первой студии МХТ "Потоп" (премьера 14 декабря 1915 года) значительно отличалась от "Праздника мира". Никаких истерик, никаких предельно обнаженных чувств. Как отмечала критика: "Новое в "Потопе" то, что зритель все время чувствует театральность".

Третий спектакль Вахтангова в Студии - "Росмерсхольм" Г. Ибсена (премьера 26 апреля 1918 года) также был отмечен чертами компромисса между правдой жизни и условной правдой театра. Своей целью режиссер в этой постановке установил не прежнее изгнание из театра актера, но, напротив, заявил о поиске предельного самовыражения личности актера на сцене. Режиссер не стремился к жизненной иллюзии, но пытался передать на сцене сам ход мыслей персонажей Ибсена, воплотить на сцене "чистую" мысль. В "Росмерсхольме" впервые с помощью символических средств четко обозначился разрыв между актером и играемым им персонажем, типичный для творчества Вахтангова. Режиссер уже не требовал от актера умения стать "членом семьи Шольц" (как в "Празднике мира"). Актеру достаточно было поверить, соблазниться мыслью побыть в условиях существования своего героя, понять логичность шагов, описанных автором. И остаться при этом самим собой.

Начиная с "Эрика XIV" А. Стриндберга (премьера 29 января 1921 года), режиссерская манера Вахтангова становилась все более определенной, максимально проявлялась его склонность к "заострению приема", к соединению несоединимого - глубокого психологизма с марионеточной выразительностью, гротеска с лирикой. Построения Вахтангова все более основывались на конфликте, на противопоставлении двух разнородных начал, двух миров - мира добра и мира зла. В "Эрике XIY" все прежние увлечения Вахтангова правдой чувств соединились с новым поиском обобщающей театральности, способной сценически выразить с максимальной полнотой "искусство переживания". Прежде всего, это был принцип сценического конфликта, вынесения на сцену двух реальностей, двух "правд": правды бытовой, жизненной - и правды обобщенной, абстрактной, символической. Актер на сцене стал не только "переживать", но и действовать театрально, условно. В "Эрике XIV" существенно изменялись, в сравнении с "Праздником мира", отношения между актером и играемым им образом. Внешняя деталь, элемент грима, походка (шаркающие шаги Королевы-Бирман) порой определяли сущность (зерно) роли. Впервые у Вахтангова появился в такой определенности принцип статуарности, фиксированности персонажей. Вахтангов ввел понятие точек, столь важное для складывающейся системы "фантастического реализма".

Принцип конфликта, противопоставления двух разнородных миров, двух "правд" был использован затем Вахтанговым и в постановках "Чуда святого Антония" (вторая редакция) и "Свадьбы" (вторая редакция) в Третьей студии.

Расчет, владение собой, строжайший и требовательнейший сценический самоконтроль - вот те новые качества, которые Вахтангов предложил актерам воспитывать в себе, работая над второй редакцией "Чуда святого Антония". Принцип театральной скульптурности при этом не мешал органике пребывания актера в роли. По мнению ученицы Вахтангова А.И. Ремизовой, то, что актеры неожиданно "застывали" в "Чуде святого Антония", ощущалось ими как правда. Это и было правдой, но правдой для этого спектакля.

Поиск внешней, почти гротесковой характерности был продолжен во второй редакции спектакля Третьей студии "Свадьба" (сентябрь 1921 года), который шел в один вечер с "Чудом святого Антония". Вахтангов исходил здесь не из абстрактного поиска красивой театральности, а из своего понимания Чехова. У Чехова в рассказах: смешно, смешно, а потом вдруг грустно. Такого рода трагикомическая двуплановость была близка Вахтангову. В "Свадьбе" все персонажи были подобны танцующим куклам, марионеткам.

Во всех этих постановках намечались пути создания особой, театральной правды театра, определялся новый тип отношений между актером и создаваемым им образом.

; позже оно утвердилось в отечественном театроведении как определение творческого метода Вахтангова.

С 1948 существует «Венская школа фантастического реализма» в живописи, носившая ярко выраженный мистико-религиозный характер, обращающаяся к вневременным и вечным темам, исследованиям потаенных уголков человеческой души и ориентированная на традиции немецкого Возрождения (представители: Эрнст Фукс , Рудольф Хауснер).

Основание «Венской школы фантастического реализма»

Вместе с Ариком Брауэром, Вольфгангом Хуттером, Рудольфом Хауснером и Антоном Лемденом, Эрнст Фукс основывает школу, или даже скорее скорее создаёт новый стиль «Фантастический реализм». Его бурное развитие приходится на начало 60-х годов 20-го столетия. Пятеро её ярчайших представителей Фукс, Брауер, Лемден, Хауснер и Хуттер стали основной группой всего будущего движения, вскоре появились Кларвейн, Эшер, Джофра, привнесшие из своих национальных школ каждый свою манеру и методику работы. Паетз, Хелнвейн, Хекельман и Валь, Одд Нердрум также составляли часть общего движения. В Швейцарии работал Гигер .

Современная русская литература

В наше время активно пропагандируют понятие «фантастического реализма» Вяч. Вс. Иванов и Виктор Улин , хотя в данном случае это скорее ретроспективный манифест.

Родственные стили

Примечания

Литература

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Фантастический реализм" в других словарях:

ФАНТАСТИЧЕСКИЙ РЕАЛИЗМ, художественные тенденции, родственные магическому реализму (см. МАГИЧЕСКИЙ РЕАЛИЗМ), включающие больше ирреальных, сверхъестественных мотивов. Близок сюрреализму (см. СЮРРЕАЛИЗМ), но в отличие от последнего строже… … Энциклопедический словарь

Художественные тенденции, родственные магическому реализму, включающие больше ирреальных, сверхъестественных мотивов. Близок сюрреализму, но в отличие от последнего строже придерживается принципов традиционного станкового образа в духе старых… … Большой Энциклопедический словарь

СОЦИАЛИСТИЧЕСКИЙ РЕАЛИЗМ - творческий метод социалистического иск ва, зародившийся в начале XX в. как отражение объективных процессов развития худож. культуры в эпоху социалистической революции. Историческая практика создала новую действительность (неизвестные до сих пор… … Эстетика: Словарь

Рудольф Хауснер Rudolf Hausner Рудольф Хауснер в 1980 году Дата рождения: 4 декабря 1914 … Википедия

Связать? Галерея SLAVINSKY ART Дата основания 2007 Местонахождение Санкт Петербург, Васильевский остров, 6 я линия, 5/5 … Википедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Фантастика (значения). Фантастика разновидность мимесиса, в узком смысле жанр художественной литературы, кино и изобразительного искусства; её эстетической доминантой является… … Википедия

Фантастика разновидность мимесиса, в узком смысле жанр художественной литературы, кино и изобразительного искусства; её эстетической доминантой является категория фантастического, состоящая в нарушении рамок, границ, правил репрезентации… … Википедия

Связать? Иван Славинский … Википедия

Книги

Сюрреализм , Книга посвящена сюрреализму (от франц. "sur"-сверх, над) - одному из ведущих художественных направлений в мировом искусстве первой половины XX века. Сюрреализм -"искусство высшей… Категория: Эпохи и стили Серия: Большая иллюстрированная энциклопедия Издатель:

; позже оно утвердилось в отечественном театроведении как определение творческого метода Вахтангова.

Фантастический реализм в живописи - придерживается художественной тенденции, родственной магическому реализму, включающей больше ирреальных, сверхъестественных мотивов. Близок сюрреализму, но в отличие от последнего строже придерживается принципов традиционного станкового образа "в духе старых мастеров"; скорее может считаться поздним вариантом символизма. С 1948 существует «Венская школа фантастического реализма» в живописи, носившая ярко выраженный мистико-религиозный характер, обращающаяся к вневременным и вечным темам, исследованиям потаенных уголков человеческой души и ориентированная на традиции немецкого Возрождения (представители: Эрнст Фукс , Рудольф Хауснер).

Основание «Венской школы фантастического реализма»

Вместе с Ариком Брауэром, Вольфгангом Хуттером, Рудольфом Хауснером и Антоном Лемденом, Эрнст Фукс основывает школу, или даже скорее создаёт новый стиль «Фантастический реализм». Его бурное развитие приходится на начало 60-х годов 20-го столетия. Пятеро её ярчайших представителей Фукс, Брауер, Лемден, Хауснер и Хуттер стали основной группой всего будущего движения, вскоре появились Кларвейн, Эшер, Джофра, привнесшие из своих национальных школ каждый свою манеру и методику работы. Паетз, Хелнвейн, Хекельман и Валь, Одд Нердрум также составляли часть общего движения. В Швейцарии работал Гигер .

Современная русская литература

В наше время активно пропагандирует понятие «фантастического реализма» Вяч. Вс. Иванов .

Родственные стили

Напишите отзыв о статье "Фантастический реализм"

Примечания

Литература

Отрывок, характеризующий Фантастический реализм

– Нет, я поеду, непременно поеду, – сказала решительно Наташа. – Данила, вели нам седлать, и Михайла чтоб выезжал с моей сворой, – обратилась она к ловчему.
И так то быть в комнате Даниле казалось неприлично и тяжело, но иметь какое нибудь дело с барышней – для него казалось невозможным. Он опустил глаза и поспешил выйти, как будто до него это не касалось, стараясь как нибудь нечаянно не повредить барышне.

Старый граф, всегда державший огромную охоту, теперь же передавший всю охоту в ведение сына, в этот день, 15 го сентября, развеселившись, собрался сам тоже выехать.
Через час вся охота была у крыльца. Николай с строгим и серьезным видом, показывавшим, что некогда теперь заниматься пустяками, прошел мимо Наташи и Пети, которые что то рассказывали ему. Он осмотрел все части охоты, послал вперед стаю и охотников в заезд, сел на своего рыжего донца и, подсвистывая собак своей своры, тронулся через гумно в поле, ведущее к отрадненскому заказу. Лошадь старого графа, игреневого меренка, называемого Вифлянкой, вел графский стремянной; сам же он должен был прямо выехать в дрожечках на оставленный ему лаз.
Всех гончих выведено было 54 собаки, под которыми, доезжачими и выжлятниками, выехало 6 человек. Борзятников кроме господ было 8 человек, за которыми рыскало более 40 борзых, так что с господскими сворами выехало в поле около 130 ти собак и 20 ти конных охотников.
Каждая собака знала хозяина и кличку. Каждый охотник знал свое дело, место и назначение. Как только вышли за ограду, все без шуму и разговоров равномерно и спокойно растянулись по дороге и полю, ведшими к отрадненскому лесу.
Как по пушному ковру шли по полю лошади, изредка шлепая по лужам, когда переходили через дороги. Туманное небо продолжало незаметно и равномерно спускаться на землю; в воздухе было тихо, тепло, беззвучно. Изредка слышались то подсвистыванье охотника, то храп лошади, то удар арапником или взвизг собаки, не шедшей на своем месте.
Отъехав с версту, навстречу Ростовской охоте из тумана показалось еще пять всадников с собаками. Впереди ехал свежий, красивый старик с большими седыми усами.
– Здравствуйте, дядюшка, – сказал Николай, когда старик подъехал к нему.
– Чистое дело марш!… Так и знал, – заговорил дядюшка (это был дальний родственник, небогатый сосед Ростовых), – так и знал, что не вытерпишь, и хорошо, что едешь. Чистое дело марш! (Это была любимая поговорка дядюшки.) – Бери заказ сейчас, а то мой Гирчик донес, что Илагины с охотой в Корниках стоят; они у тебя – чистое дело марш! – под носом выводок возьмут.
– Туда и иду. Что же, свалить стаи? – спросил Николай, – свалить…
Гончих соединили в одну стаю, и дядюшка с Николаем поехали рядом. Наташа, закутанная платками, из под которых виднелось оживленное с блестящими глазами лицо, подскакала к ним, сопутствуемая не отстававшими от нее Петей и Михайлой охотником и берейтором, который был приставлен нянькой при ней. Петя чему то смеялся и бил, и дергал свою лошадь. Наташа ловко и уверенно сидела на своем вороном Арабчике и верной рукой, без усилия, осадила его.
Дядюшка неодобрительно оглянулся на Петю и Наташу. Он не любил соединять баловство с серьезным делом охоты.
– Здравствуйте, дядюшка, и мы едем! – прокричал Петя.
– Здравствуйте то здравствуйте, да собак не передавите, – строго сказал дядюшка.
– Николенька, какая прелестная собака, Трунила! он узнал меня, – сказала Наташа про свою любимую гончую собаку.
«Трунила, во первых, не собака, а выжлец», подумал Николай и строго взглянул на сестру, стараясь ей дать почувствовать то расстояние, которое должно было их разделять в эту минуту. Наташа поняла это.
– Вы, дядюшка, не думайте, чтобы мы помешали кому нибудь, – сказала Наташа. Мы станем на своем месте и не пошевелимся.
– И хорошее дело, графинечка, – сказал дядюшка. – Только с лошади то не упадите, – прибавил он: – а то – чистое дело марш! – не на чем держаться то.
Остров отрадненского заказа виднелся саженях во ста, и доезжачие подходили к нему. Ростов, решив окончательно с дядюшкой, откуда бросать гончих и указав Наташе место, где ей стоять и где никак ничего не могло побежать, направился в заезд над оврагом.
– Ну, племянничек, на матерого становишься, – сказал дядюшка: чур не гладить (протравить).
– Как придется, отвечал Ростов. – Карай, фюит! – крикнул он, отвечая этим призывом на слова дядюшки. Карай был старый и уродливый, бурдастый кобель, известный тем, что он в одиночку бирал матерого волка. Все стали по местам.
Старый граф, зная охотничью горячность сына, поторопился не опоздать, и еще не успели доезжачие подъехать к месту, как Илья Андреич, веселый, румяный, с трясущимися щеками, на своих вороненьких подкатил по зеленям к оставленному ему лазу и, расправив шубку и надев охотничьи снаряды, влез на свою гладкую, сытую, смирную и добрую, поседевшую как и он, Вифлянку. Лошадей с дрожками отослали. Граф Илья Андреич, хотя и не охотник по душе, но знавший твердо охотничьи законы, въехал в опушку кустов, от которых он стоял, разобрал поводья, оправился на седле и, чувствуя себя готовым, оглянулся улыбаясь.
Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.
Илья Андреич был немножко красен от вина и езды; глаза его, подернутые влагой, особенно блестели, и он, укутанный в шубку, сидя на седле, имел вид ребенка, которого собрали гулять. Худой, со втянутыми щеками Чекмарь, устроившись с своими делами, поглядывал на барина, с которым он жил 30 лет душа в душу, и, понимая его приятное расположение духа, ждал приятного разговора. Еще третье лицо подъехало осторожно (видно, уже оно было учено) из за леса и остановилось позади графа. Лицо это был старик в седой бороде, в женском капоте и высоком колпаке. Это был шут Настасья Ивановна.
– Ну, Настасья Ивановна, – подмигивая ему, шопотом сказал граф, – ты только оттопай зверя, тебе Данило задаст.
– Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна.
– Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену.
– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.

Раздел очень прост в использовании. В предложенное поле достаточно ввести нужное слово, и мы вам выдадим список его значений. Хочется отметить, что наш сайт предоставляет данные из разных источников – энциклопедического, толкового, словообразовательного словарей. Также здесь можно познакомиться с примерами употребления введенного вами слова.

Что значит "фантастический реализм"

Энциклопедический словарь, 1998 г.

фантастический реализм

художественные тенденции, родственные магическому реализму, включающие больше ирреальных, сверхъестественных мотивов. Близок сюрреализму, но в отличие от последнего строже придерживается принципов традиционного станкового образа "в духе старых мастеров"; скорее может считаться поздним вариантом символизма. Среди характерных примеров - творчество В. Тюбке или мастеров "венской школы фантастического реализма" (Р. Хаузнер, Э. Фукс и др.).

Википедия

Фантастический реализм

Фантасти́ческий реали́зм - термин, применяемый к различным явлениям в искусстве и литературе.

Die griechische Tragödie ist von maßvollster Phantasie: nicht aus Mangel an derselben, wie die Komödie beweist, sondern aus einem bewußten Princip. Gegensatz dazu die englische Tragödie mit ihrem phantastischen Realismus, viel jugendlicher, sinnlich ungestümer, dionysischer, traumtrunkener.

В 1920-е годы это выражение использует в лекциях Евгений Вахтангов; позже оно утвердилось в отечественном театроведении как определение творческого метода Вахтангова.

Фантасти́ческий реали́зм - термин, применяемый к различным явлениям в искусстве и литературе.

Обычно создание термина приписывают Достоевскому; однако исследователь творчества писателя В. Н. Захаров показал, что это заблуждение.Вероятно, первым, кто употребил выражение «фантастический реализм», был Фридрих Ницше (1869, по отношению к Шекспиру). В 1920-е годы это выражение использует в лекциях Евгений Вахтангов; позже оно утвердилось в отечественном театроведении как определение творческого метода Вахтангова.

Думается, что "вахтанговское" - это резкий переход из века золотого - в век серебряный, из классического реформаторства Станиславского - в дерзость модерна, в беспокойный мир ретро, в особую философию, где фантазия обладает большей правдивостью, чем сама реальность. Профессия режиссеров становилась делом интеллигентов, около Вахтангова собирались молодые врачи, бухгалтеры, инженеры, учителя, государственные служащие, девушки из приличных семейств. Театр для интеллигенции, как задумывал его Станиславский, становился театром самой интеллигенции, собранной Вахтанговым под знаменем его студии. "Вахтанговское" - это "небоязнь" формы в любые эпохи, даже тогда, когда самым страшным словом было слово "формализм". Будучи, как и Станиславский, режиссером-психологом, Вахтангов просто искал свое добро в другом - психология образа раскрывалась им в театральной условности, в масках вечного житейского маскарада, в обращении к далеким театральным формам: к комедии дель арте в "Принцессе Турандот", к мистерии в "Гадибуке", к фарсу в чеховской "Свадьбе", к моралите в "Чуде святого Антония". "Вахтанговское" - это особое художественное понятие "фантастический реализм", вне этого понятия нет, по существу, ни одного спектакля Вахтангова, как нет лучших творений его великих духовных собратьев - Гоголя, Достоевского, Сухово-Кобылина, Булгакова.

Театр Вахтангова упорно, трудно ищет свою вахтанговскую тропу, и дай Бог ему многих удач на этом пути. Будем только помнить, что Вахтангов первым в череде блистательных русских режиссеров сказал Театру, что ему не надо ни от чего отказываться, ничего объявлять архаическим, не надо попирать условность, приветствовать один только реализм. Театр - это все сразу: и классический текст, и вольная импровизация, и глубочайшее актерское перевоплощение, и умение видеть образ со стороны. Театр, как думал Вахтангов, - это и принципиальное "не отражение" конкретного исторического дня, но отражение его внутренней, философической сути. Вахтангов умирал под искристый, словно шампанское, вальс из своего спектакля, он умирал под овации московской публики двадцатых годов, которая стоя приветствовала современный спектакль на глазах обретавший черты вечности.

"фантастический реализм" - Вахтангов стал искать, отталкиваясь от двух противоположных основ - Художественного театра Станиславского (кстати, надо отметить, что театр при жизни Вахтангова назывался 3-й студией МХТ) и театра Мейерхольда. Можно сказать, что в его спектаклях - а можно сказать более конкретно - в его спектакле "Принцесса Турандот" по сказке Карло Гоцци объединены внешняя экспрессия декораций и костюмов (не совсем такая, как у Всеволода Емильевича, но все же) с психологической глубиной, свойственной постановкам МХТ. Карнавальная зрелищность сочеталась с сильными внутренними переживаниями.

Вахтангов попробовал разъединить актера и тот образ, который актер воплощал. Актер мог выходить в обычной одежде и разговаривать на злободневные для страны темы, а потом переодевался на сцене же в фантастический наряд и перевоплощался в персонажа пьесы.

Принципы театра Вахтангова.

Все приемы давали ощущение, что это с одной стороны театр, а с другой нет. Принцип организации действия взят из театра Дель Арте, например люди, которые занимали зрителей между сценами, стремился к полной серьезности игры и не терпел лицемерия. Сцена-это одновременно реально и безумно условно, т.е. (газета-чашка). В- был за реальные отношения 2-х людей актеров, убедительность самой игры. Станиславский считал, что излишне соединять условность и быт.
Основные х-ки театра Вахтангова:
1. Театрализация театра- театр-это праздник и для актера и для зрителя.
2. Театр- это игра, игра с предметом, деталями костюма, с партнером, вставочные номера, которые создавали общую атмосферу: (палочка, как флейта).
3. Импровизационность.
4. Речь воспринималась, как пародийная.
5. Освещение, тоже создает атмосферу
6. Музыка тоже условна, создает общую атмосферу или передает эмоциональное состояние.
На сцене происходила театрализованная яркая, праздничная игра.

Своего актера Вахтангов обрел в лице Михаила Чехова, в котором видел союзника своим идеям. Вахтангов утверждает приоритет личности актера над создаваемым им образом. Когда Вахтангов, захотел попробовать сыграть гл роль в своем спектакле, а ее играл Чехов, то понял, что это невозможно, т. к. все, что у него было он отдал Чехову.
Последний спектакль Вахтангова Принцесса Турандот К.Гоцци (1922) до сих пор воспринимается как самый знаковый. Турандот при всей далекости от революции звучала как "Гимн победившей революции". Вахтангов остро чувствовал поэтику игрового театра, его открытую условность, импровизационность. В таком театре многое от древних истоков сцены, народных игрищ, площадных и балаганных зрелищ. Игрой, кажется, заряжен воздух России 1920-х. А парадокс состоит в том, что 1921 год, голодный и холодный, и как будто вовсе не располагающий к веселью. Но несмотря ни на что, люди этой эпохи преисполнены романтическим настроением. Принцип "открытой игры" становится принципом Турандот. Игра актера со зрителем, с театральным образом, с маской становится основой спектакля. Спектакля-праздника. А праздник на то и праздник, что все меняется местами. И артисты Вахтангова играют трагедию комедийными средствами.
Сам Вахтангов не считал "Турандот.." эталоном, т. к. каждый спектакль-это новая форма худ выражения.

Билет №18. Немирович-Данченко о сущности режиссерского и актерского творчества.Билет №19. Зерно спектакля и 2й план.

На всякий случай немного о творческом пути.

Н.Д. 1858-1943

Родился на Кавказе в семье военного.

Поступил в Московский Университет. Воспитывался на традициях малого театра. Был потрясен игрой Ермоловой. Что сподвигло стать театральным критиком.

Был на гастролях мюнхенского театра. Стал писать пьесы: «Цена жизни».

1896 Выдвинут на Грибоедовскую премию, отказался в пользу Чайки.

1891 Создает Студию

Видит спектакль Станиславского Отелло, его очень впечатляет.В работе со Станиславским, Н_Д высказывает свои позиции именно по драматургии пьесы.Считает, что актер-это сердце театра и все должно идти на помощь ему.

Именно он приглашает в театр Чехова.Он же найдет и Горького.

В 1910 Братья Карамазовы, ставит Юлия Цезаря, Воскресенье Толстого 1930,37 Анна КарекинаJ с Тарасовой, Любовь Яровую, 3 сестры и Король лир.

Дает сцен.жизнь романам.