Елена Подкаминская живет в Москве, снимается в Париже, отдыхает на Шри-Ланке, играет спектакли в Риге, день рождения отмечает в Вероне. Актриса верит, что в путешествиях мы открываем себя. О новых открытиях Елена рассказала HELLO!.

На извилистых улицах старой Риги по кривой брусчатке мимо цветных пряничных домиков в лучах весеннего солнца актриса Елена Подкаминская бежит - словно парит над землей - в легких платьях, со смешинкой в глазах, будто торопит весну, подгоняет лето. Она весела, свободна, счастлива. И явно рада новой встрече со старым городом, даже несмотря на то, что свидание это деловое.

Елена Подкаминская

Забытые ощущения

В Риге Елена в четвертый раз - Театр Сатиры, в котором она служит без малого двенадцать лет, каждую весну приезжает сюда с гастролями. И для актрисы это один из тех городов, куда хочется возвращаться снова и снова.

В течение восьми месяцев подряд я ни на день не выезжала из Москвы, - говорит Елена. - Была словно прикована к ней, заперта на студии, в павильонах, совсем не отдыхала. И эти весенние гастроли в Риге освободили меня от суеты, вырвали из замкнутого круга. Работа стала для меня отдыхом. Я поняла, как мне не хватало свободы туриста - когда можно валяться в кровати гостиничного номера, спать, сколько хочется, а потом бродить по улочкам старого города, пить кофе в маленьких кафе, рассматривать прохожих - словом, отключиться от привычной жизни. Это просто какое-то счастье!

Елена Подкаминская на съемках в Риге

Когда деревья были большими

Елена Подкаминская - путешественница со стажем. Она родилась в семье классических музыкантов и с раннего детства ездила с родителями на гастроли, в том числе за границу. Может быть, поэтому у нее есть собственный свод туристических правил. Например, Елена не любит фотографироваться на фоне достопримечательностей:

Если хочешь запомнить город - снимай урбанистические пейзажи. Хочешь запомнить себя в городе - фиксируй на пленке настроение, вовсе необязательно улыбаться на фоне Собора Парижской Богоматери.

Впрочем, конечно у Лены, есть несколько любительских фотографий на набережной Сены. Тогда ей было 19 лет, и она впервые захотела в Париж. К этой поездке она готовилась как к первому свиданию, тщательно обдумывая каждую деталь:

Родители взяли меня с собой на гастроли в Германию. Оттуда, я уговорила их поехать в Париж на автобусе. Мне казалось, что в Париже вечный праздник, а улицы его - это подиум. Я думала, что парижанки гуляют на Елисейских Полях непременно в вечерних платьях, в туфлях на высоких каблуках и обязательно с укладкой на голове, - вспоминает актриса с улыбкой, - Поэтому я взяла с собой все самое красивое, самое сексуальное, что у меня было. В первый же вечер надела платье-комбинацию, туфли на шпильке и накрутила локоны. Я, конечно, стерла ноги в кровь, бродя по Монмартру, замерзла и вообще выглядела слишком нарядно. Но самое ужасное, что я испытала невероятное потрясение, увидев, что никакой высокой моды на улицах Парижа нет.

Влюбиться в Париже

Несмотря на разочарование, постигшее Елену в юности, Париж остается одним из ее любимых городов. Прошлой осенью, спустя пятнадцать лет после первой поездки, она снова оказалась в этом городе. Поздним вечером в отблеске огней Эйфелевой башни прямо на Марсовом поле актриса пила шампанское с Венсаном Пересом. Он смотрел на нее с восхищением, целовал ее руки, говорил что-то нежное, кажется, признавался в любви.

Вспоминая съемки в фильме "Кухня в Париже" , во время которых она и познакомилась с легендой французского кино, Елена говорит:

Венсан - настоящий француз, элегантный - одет с иголочки, но как будто чуть небрежно, носит модную кепку и шарф, крайне галантный, внимательный к женщинам, улыбчивый.

По сценарию отношения героя Переса и героини Подкаминской ограничиваются лишь романтическим ужином.

Мы даже не целовались. Венсан все возмущался - "Как так?! Почему нет поцелуя? Какая неправильная история".

"Кухня в Париже" - с одной стороны, логическое продолжение популярного сериала "Кухня", с другой - отдельная история в полнометражной форме.

У нас собралась такая добросовестная, перфекционистски настроенная группа, что сниматься в полном метре нам было легко, - говорит Елена. - И, конечно, радостно, потому что все-таки это большое кино. Каким оно будет? Как говорится, экран покажет.

Здесь и сейчас

Бунин считал, что человека делают счастливым три вещи: любовь, интересная работа и возможность путешествовать. Если так, то у Елены Подкаминской есть все условия для счастья.

После долгого съемочного процесса актриса улетела на Шри-Ланку:

В павильонах иногда просто схожу с ума, так не хватает пространства, воздуха. Поэтому, если есть возможность, уезжаю к морю. Могу просто сидеть смотреть на горизонт или слушать шум волн - это по-настоящему оздоравливает.

А свой 35-й день рождения, который случился в начале апреля, Елена отметила в Вероне.

Актриса относится к тому редкому в наше время типу женщин, которые искренне верят в любовь с первого взгляда и "пока смерть не разлучит". Пример почти идеальной пары - ее родители.

Мама - олицетворение женственности, папа - настоящий мужчина, джентльмен, опора, стена. К тому же они очень хорошие педагоги, воспитатели. Я во многом ориентируюсь на них, всегда выслушиваю их критику. Хочу, чтобы моя семья была не хуже, - говорит Елена, - При этом так непросто оставаться чуткой, внимательной, нежной к близким, родным в условиях гонки. И именно сейчас, когда столько интересной работы и все так важно - и пробы, и репетиции, и интервью.

Несмотря на профессиональный подъем, Елена верит, что лучшие роли впереди.

Елена Подкаминская

Актриса сериала «Кухня» и участница шоу «Ледниковый период» Елена Подкаминская рассказала о своей дочке и о том, почему не станет заводить собаку.

Елена хочет проводить с дочкой больше времени

Елена, что или кто является вашей основной отдушиной между съемками?

Моя главная отдушина – дочь Полина. Ей сейчас три и десять. Между нами колоссальная близость, теплота и любовь. Но мне никак не удается правильно распределить силы, чтобы бывать с дочерью чаще. Знаю, что больше нужна Полине, и недовольна тем, как складывается моя жизнь, не позволяющая искоренить дефицит общения.

У вас есть сериал «Кухня», есть «Ледниковый период», до этого был проект «Танцы со звездами». Зачем так много работы?

Работать я люблю и не работать просто не могу. Хотя то, что происходит сейчас, потрясает меня необыкновенно. «Ледниковый период», конечно, грандиозный проект. Но фантастически трудный. Пытаясь покорить эту вершину, я бросаю все силы, переживаю, остаюсь недовольна, волнуюсь за результат. Эти новые виды деятельности – танцевальные, спортивные – требуют огромной выдержки. И потом, я так мечтала, что однажды меня позовут в такие творческие проекты, как «Танцы со звездами» и «Ледниковый период», что просто не смогла отказаться…

Берете дочь с собой на съемки, чтобы чаще бывать вместе?

Время от времени я беру ее с собой на лед и могу сказать, что у нее открылись незаурядные пластические способности.

Чтобы дочка не так скучала, не думали завести ей питомца?

Да, Полина хочет и собачку, и кошечку. У нее сейчас вообще открылась тема материнства: она укладывает кукол спать и повторяет все мои слова: «Ты моя ласточка, ты моя сладуля, золотиночка, ты моя попочка, спи, моя любовь». Целует куклам пяточки – совсем как это делаю Полине я (улыбается, – прим. ред.).

Ох, и достанется от Полины кошке, если вы ее заведете: будет и помыта, и расчесана, и в кукольную кроватку уложена…

Кошек я не очень люблю, я скорее думаю о собаке. Мне всегда нравились лабрадоры, а недавно я увидела акиту – и мне очень захотелось ее завести. Но я понимаю, что собака ляжет на плечи нашей няни. Я попыталась разведать, готова ли няня к такому сюрпризу, но она предложила мне родить еще одного ребенка (улыбается, – прим. ред.). И я поняла, что собаку наша няня точно не потянет.

Как Полина ласково называет вас?

Мамочка, мамуля. Несколько дней назад вдруг заявила: «Мамка». Не представляю, где она это услышала. Я сразу постаралась объяснить дочери, что я совсем даже не мамка (улыбается, – прим. ред.).

25.03.2014

В разгар нового третьего сезона сериала «Кухня» на СТС редакция встретилась с Еленой Подкаминской, чтобы из первых уст узнать для наших читателей подробности жизни актрисы вне экрана и сцены.

Елена Подкаминская родилась в семье музыкантов. Окончила Театральный институт имени Бориса Щукина (2001, курс А. А. Ширвиндта). С 2001 года работает в труппе Театра Сатиры. Дебют в кино — роль Урсулы Борн в фильме «Неудача Пуаро» (режиссёр Сергей Урсуляк, 2002). Замужем за бизнесменом Александром Пляцевым, воспитывает дочь Полину. В июне 2013 года Елена появилась на обложке мужского журнала Maxim. 30 ноября 2013 года стала победительницей шоу Танцы со звёздами в паре с Андреем Карповым.

С 2012 года стала известна широкой публике благодаря телесериалу «Кухня» на СТС, где Елена играет роль арт-директора ресторана Виктории Гончаровой. Ее героиня - молодая, но уже весьма успешная карьеристка, готовая пойти по головам, лишь бы обеспечить успех столичному ресторану, претендующему на статус "Лучшее заведение в городе".

Телепроект «Кухня» - единственный в стране, который имеет продолжение в виде полнометражного фильма. Сразу после третьего сезона, стартовавшего на телеэкранах с 3 марта на СТС, в кинотеатрах с 1 мая выходит солнечная комедия «Кухня в Париже».

Елена на съемках 3 сезона сериала "Кухня"

Елена, расскажите о съемках художественного фильма «Кухня в Париже»? Что в полном метре стало для Вас новым?

Чувство, что ты играешь сцену не на своем родном языке. Ты не просто должен сказать текст по-французски, ты должен выразить некий смысл. Ты должен взаимодействовать с партнером, ты должен чего-то добиться или что-то прочувствовать, понять, вовремя оценить. Вот это для меня, конечно, было новым ощущением.

- Удалось?

Ну, посмотрим (смеется). Это Вам судить. Да и Венсан меня очень поддерживал. (Венсан Перес - ведущий актер французского кино, сценарист, режиссер, снимающийся в «Кухне в Париже» - примеч. автора). Он относился ко всей команде очень доброжелательно, открыто и благосклонно, подсказывал, давал положительные оценки. Мне было приятно иметь с ним дело, комфортно и интересно работать. Хотя в такой ситуации я как женщина и как актриса прекрасно понимаю, что такое обольщать мужчину (смеется). Даже не смотря на то, что мне приходилось это делать на другом языке, у меня были некоторые возможности моей фактуры, моей природы, которую я пускала в ход на всякий случай, если по-французски я что-то там «не туда». Поэтому, я надеюсь, что язык любви не нуждается в словах. Я надеюсь, что какие-то женские штучки работают и без правильного французского произношения.

У нас была непростая ситуация, не было возможности для медленной съемки на полном метре. А полный метр - это не гонка, когда ты и все твои коллеги по площадке должны сделать невозможное. У нас было ограниченное количество съемочных дней в Париже. Мы снимали по сюжету лето, а лето - натура уходящая, и каждый день был крайне насыщен, были и стрессы. Лично я несколько раз нервничала, потому что есть очень напряженные сцены, с полной эмоциональной выкладкой. Например, когда тебе говорят: «Уходит свет!», а ты стоишь, обливаясь слезами, и нет времени на поправку.

- Париж - город влюбленных. Вам удалось погулять по таким местам?

Я работала, работала, и еще раз работала. Честно, я Париж видела только из окна и немножечко удивлялась: «Боже мой, где я? Почему я работаю в этом месте? Почему так хорошо за окном? Почему я не хожу, не вижу, не слышу, не дышу, не расслабляюсь, не вальяжно сижу в кафе, глядя вдаль на какую-нибудь романтическую улицу?» Поэтому в этот раз я не почувствовала вкуса Парижа. Но бывали другие поездки, и конечно, город этот очень люблю, знаю, там здорово работать (смеется).

- Вы победили в проекте «Танцы со звездами», как все удавалось совмещать со съемками?

- Было очень тяжело, нужно было совмещать тренировки со съемками сериала и полнометражного фильма. А еще я вообще-то и мама. Но в итоге все выглядело очень красиво, и мое усердие полностью окупилось. Я очень рада.

- Вы говорили в одном интервью, что хотели бы стать танцовщицей, если бы не стали актрисой.

У меня эта любовь с детства. Я мечтала быть балериной. Занималась балетом в 6-7 лет. Но там все очень жестоко. А родители всегда со мной обращались нежно и уважительно. Меня никто никогда не наказывал, на горох не ставил, не унижал. Поэтому мне было очень тяжело ходить на хореографические занятия, где на нас кричали, а, бывало, и руку прикладывали. И я стала заниматься в Школе искусств, которую создали мои родители. Там, а затем в Щукинском училище я продолжала танцевать, осваивая разные стили: классический, народно-сценический, современный, джазовый.

Елена Подкаминская - актриса года

Когда не танцую - буквально умираю. Мне настолько плохо без движения. Я хочу танцевать аргентинское танго, я хочу к нему вернуться, я хочу им овладеть (смеется). Я просто его обожаю. Но я не успеваю. Я не знаю, как я жила в таком надрыве.

- У Вас есть любимое блюдо?

У меня нет любимого блюда. Я люблю простую еду как человек родом из советской страны. Бабушка меня кормила картошечкой с котлетками (смеется) и какой-нибудь соленой капустой, без всяких там изысков. Хотя я могу «дать звезду». В ресторане «Кафе Пушкинъ» готовят потрясающие пельмени с лососем. Обожаю их! Раз в полгода я туда врываюсь и беру пельмени с лососем.

- Это Ваше любимое заведение?

Да. Там атмосфера века, в котором я бы хотела родиться.

- Это век Пушкина?

Да (смеется). Во всяком случае, моя мечта – это исторический проект или спектакль, в общем, все историческое мне к лицу. Я сильно это люблю: костюмы, прически (смеется). Я обожаю все это.

- А еще расскажите про то, как Вам удается общаться с дочкой при таком загруженном графике работы?

Когда долго отсутствую, например, на гастроли уезжаю – она с утра до вечера говорит: «няня, няня, няня, няня». Естественно, когда я приезжаю, она говорит: «Няня, ой, перепутала, мама» (смеется). Дочка похожа на ангелочка с картин эпохи Возрождения. Такая пухленькая, голубые глаза, черные ресницы и светло-рыжие волосы. Такая вся мякушка. Я ее называю «сладкая моя», «золотиночка». Она безумно обаятельная, очень открытая и ласковая. Я ее постоянно зацеловываю. И когда ребенка вот так любишь - он другой жизни и не представляет. Поэтому она безумно эмоциональна – вся в меня. А еще она очень любит танцевать. Движется не примитивно, а творчески, импровизирует. Все время что-то выдумывает, все время у нее что-то новое, также она и рисует, и поет, и буквы, и цифры пишет. У нее такие мысли интересные. Наверное, все мамы думают, что твой ребенок единственный и самый-самый, и я не исключение.

- Сколько ей сейчас?

Три года исполнилось.

- А кто за ней присматривает сейчас?

В основном няня. Моя мама тоже помогает. Она преподаватель музыки, с детьми работает всю жизнь. Что они творят – это просто фантастика. Я сама засматриваюсь, как моя мама ее развивает, придумывает ей всякие задания, как они слушают музыку и представляют разные образы. И она в этих образах должна интересно двигаться. Они играют на разных инструментах, придумывают всяческие игры. Когда моя дочь с мамой - счастливее меня человека на свете нет. Потому что мое детство родители как педагоги, как неординарные люди, устраивали как-то особенно. И я всегда была очень счастлива. Я никогда в жизни не занималась музыкой по указке. Они меня приучили много работать по самым высоким планкам. Я должна была сдать пятилетку лучше, чем все остальные. Но при этом у меня никогда не было, как иногда говорят: «я отучился, закрыл крышку – все, отвалите». Нет. Вся любовь к занятиям изобразительным искусством, музыкой, танцами у меня осталась.

- Дочь Вас смотрит по телевизору?

Да. Это очень смешно. Как ни странно, узнает меня в гриме. Я, вообще-то, когда домой прихожу – у меня всегда 6 литров лака в голове, - сразу все с себя смываю: всю энергию и запахи, боевой раскрас. Стараюсь с ней быть максимально естественной. Но даже навьюченной и загримированной она меня узнает.

- Какие сюрпризы ждут телезрителей в 3 сезоне сериала «Кухня»?

Сюрприз – это развязка. Наверное, многие зрители мечтают о такой развязке (смеется). Сюрприз – это экшн: гонки, стрельба, сумасшедшая движуха - в общем, очень небанальные ходы. У нас нет говорящих голов, когда только «бла-бла-бла». Я очень ценю такую динамику. У нас все очень пластичное, насыщенное. И интрига есть. Сюжет все время бурлит и развивается. Мне кажется, что зрители должны это оценить. Я очень благодарна нашим режиссерам и операторам. У нас никогда не бывает такого, что «времени нет, что вышло – то вышло, поехали дальше». Мы будем биться над сценой, пока не будут довольны актеры, режиссеры, операторы. Чтоб план был красивый, чтобы все было сыграно, чтобы идея воплотилась в сцене, которую мы отсняли. Чтобы она цепляла, была настоящей, чтобы все плакали, смеялись. Вот что бесценно. Не смотря на условия сериального производства, я считаю, что это киношный подход - по художникам, по каждой детали, по реквизиту.

- Вы такой позитивный и добрый человек. Какие качества вы цените в людях?

Я люблю чувство юмора как проявление ума. Я люблю, чтобы свобода человека сочеталась с ответственностью. Я люблю, когда каждодневный ход событий, быт не становился тяжелым, не пропадала бы искра романтики, легкое дыхание. Желание жить интересно. Искать такие особенные струны, чтобы жизнь не превращалась в какую-то привычку или озлобленность. Классно, когда люди проживают свою жизнь ярко. Не находятся на каком-то месте, где все время думают: я же не так хочу, нужно как-то иначе. А когда они находят своих людей, и от этого у них есть желание друг друга радовать, фонтанировать, улыбаться, делать друг другу приятное.

- Вы с детства ощущали себя актрисой?

Я все время занималась каким-нибудь искусством – так меня воспитали родители. И просто в какой-то момент все невольно привело к актерству. У меня не было такого ощущения: «Чем бы мне заняться»? Или – так: «Все, я с детства – актриса». Нет. Все как-то плавно случилось.

- А кто для Вас в жизни главный критик?

- Папа просматривает все Ваши сериалы, все роли?

Он не просто их просматривает, я их вместе с ним осмысливаю и прорабатываю, мы с ним говорим, обсуждаем, читаем сценарии. Мы всегда вместе и мне очень важен наш диалог. По своей консерваторской профессии он дирижер, но с течением жизни стал еще и моим «домашним режиссером». С института мы с ним в теме моей профессии.

- Идеальный день для Вас – это как? Можете описать его?

Целоваться.

- С утра до вечера?

Целоваться целый день с утра до вечера. С перерывом на обед, может быть. Прогуляться, может, и снова целоваться

- Вы видите себя, все-таки, театральной актрисой или для кино?

Не разделяю себя. Это мое дело – моя профессия. Я и в этом направлении, и в другом стараюсь быть профессиональной, убедительной, настоящей. А чтобы было какое-то любимое направление – нет, такого нет.

- А какие три вещи Вы бы взяли на необитаемый остров?

Любимого мужчину (смеется). Любимую дочь. Вино белое (смеется).

- Ваш секрет, что Вы так прекрасно выглядите?

Хороший вопрос. Даже не знаю, в чем секрет. Мама дала мне хорошие гены. Она у меня живая, подвижная, женственная. Мне кажется, когда человек умеет удивляться, он остается молодым. Мне нравится, когда в людях есть детскость, открытость миру, когда они не превращаются в таких «уставших знатоков». Поэтому секреты красоты – это подвижность, нервность, эмоциональность, живость. И хороший косметолог.

Для многих женщин Вы являетесь образцом стиля и вкуса, расскажите о Ваших предпочтениях в покупках: я покупаю …Что? Где? Когда?

Я покупаю одежду в магазине Patrizia Pepe (Патриция Пепе) – это мой любимый бренд. Мне нравится в нем «какая-то хамская деталь», как сказал один модельер. Это какой-то подвыверт, какая-то штучка, которая задает общее настроение. Еще очень люблю KENZO. Ребенка одеваю в французском магазине ДюПарель (Du Pareil). А мебель и всякие красивости можно выбрать в «Доме дизайна интерьеров «Детали».

- Тогда – где? Может быть, через интернет делаете покупки?

Нет. Когда покупаю – я щупаю все. Я терпеть не могу покупки через интернет. У меня есть друзья, которые померили обувь в ГУМе, поняли, что за фирма, нашли ее в интернете, заказали в другой стране, потом ждали, потом она пришла. Я на них смотрю как на чудо чудесное. Никогда в жизни я не имею столько терпения, времени и любопытства. Я не могу. Мне нужно прийти. Понюхать, потрогать. Все пожамкать, на себя примерить. Вдохновиться. Все прочувствовать и тогда я покупаю.

- Получается, что когда – это по вдохновению?

Ну, и по вдохновению тоже. Вообще, это смешанное чувство. С одной стороны, шопинг-терапия - это приятно. Но иногда, когда сильно психанешь (смеется), уже после нее становится как-то досадно. Думаешь – может быть, как-то зря ты так уж сильно хотел себе настроение поднять? Ну, смешанные чувства, да. Но в целом я безумно обожаю наряжаться. Поэтому, конечно, это приятно - покупать красивости всякие, что-то такое выдумывать и чувствовать себя женщиной.

Еще в детстве за внимание юной Леночки сражались мальчишки. Но то, что любовь - это не боль, актриса поняла недавно.

Елена Подкаминская на обложке журнала «Атмосфера».

Елена появилась на свет в музыкальной семье. Ее отец, Илья Подкаминский, основатель детской школы искусств «Радуга» в Щербинке. На основе его авторской методики каждый «радужный» ребенок получал возможность учиться музыке, танцам, изобразительному искусству, актерскому мастерству. Посещать занятия очень нравилось и Елене, но тяга к театру пересилила все — образование она продолжила в театральном институте имени Щукина. Руководил курсом Александр Ширвиндт, который по сей день называет Подкаминскую одной из своих любимых учениц. Публика театральная знает Елену по ее ярким работам в Театре сатиры. Ну, а взрыв популярности случился у актрисы благодаря , где она играет главную роль. Сейчас в жизни Елены появилось еще и шоу «Ледниковый период»: там она в паре с Петром Чернышовым создает красивые композиции на льду. В интервью, как и во время нашей фотосессии, актриса предстала разной: упрямой максималисткой, ранимой и творческой натурой и невероятно трогательной, нежной мамой.

Лена, вам в одежде какой образ ближе?
Елена Подкаминская: «Я люблю разнообразие: перемены мне приносят удовольствие. В повседневной жизни хочется чувствовать себя в одежде максимально комфортно, удобно и уютно. Мне нравится элегантность, но без вычурности: без шика-блеска, золота, бархата. Что касается выходов в свет, я за эксперименты. Мне интересно представлять себя то в образе женщины-вамп, то романтичной героини, то задиристой хулиганки. Отдельное удовольствие — продумывать с моими любимыми стилистами детали look: makeup, аксессуары».

Ваш дедушка был заведующим ателье. Наверное, он привил вам чувство стиля?
Елена: «Нет. Думаю, ателье тут ни при чем. Больше повлияла на меня мама. Ну и, конечно, сыграло роль собственное желание нравиться, быть женственной, привлекательной, манкой. Уже в детстве мне совершенно бессознательно хотелось производить впечатление и… затрагивать сердца мальчишек». (Смеется.)

Вы были первой красавицей класса?
Елена: «Нет, я так никогда не считала. Сейчас нравлюсь себе гораздо больше. Появилось понимание, что мое, а что нет. Внешний облик — это же еще и отражение внутреннего состояния и ощущения себя в жизни. Чувство, что я наконец-то „попала в себя“, возникло у меня относительно недавно. В классе я была очень общительная, открытая, эмоциональная и поэтому нравилась ребятам, в меня всегда был кто-то влюблен, иногда даже несколько человек. Но ощущения „первой красавицы“ у меня точно не было».

Происходили баталии, драки?
Елена: «Да, случалось. Помню, как-то на школьном вечере сразу два мальчика пригласили меня на танец. И потом задиристо стали выяснять отношения, кто же все-таки будет со мной танцевать. Свои эмоции в тот момент я не помню: то ли это была гордость или, может быть, страх. Но сам факт меня поразил».

Тогда, наверное, впервые осознали власть над мужскими сердцами?
Елена: «Я никогда не хотела ощущать власть. Я всегда хотела… быть единственной… когда ты всецело заполняешь другого человека и становишься для любящего мужчины центром его вселенной. И только такие отношения мне нужны».

Психологи утверждают, что любовь для женщины — самоцель, а для мужчины это подпитка, чтобы совершать подвиги во внешнем мире.
Елена: «У меня сложное восприятие постулатов „бытует мнение“, „говорят“… Все индивидуально. Поэтому не буду спорить. Других отношений в моей жизни не было. И если я не чувствовала максимальной сцепки, горячности, накала, то уходила. Даже если у меня самой были сильное чувство, желание и жажда этого человека, я через душевные муки, через боль разрывала нашу связь. Главным для меня является переживание цельности отношений, что мы одно единое целое, живем и дышим друг другом. И если я понимала, что у мужчины нет такой значимости, ценности нашего мира, то лучше никак».

Лилия Шарловская

Много было разочарований?
Елена: «Да… Может, мне, не дай бог, еще предстоит такое пережить, но меня никогда не бросали. Никогда. Уходила я. Много было переживаний, душа рвалась… Все свои расставания я всегда переживала трагично. Мне казалось, все, конец… Но в какой-то момент жизни пришло понимание, что это неверное ощущение любви. Любовь — это не разлом, не боль. Это свет».

Это совпадение двух половинок или кропотливая работа?
Елена: «Конечно, отношения без созидания остывают или даже умирают. Но, с другой стороны, великое чудо, когда ты встречаешь „своего“ человека. Можно совпасть не во всем, а в чем-то. Для меня очень важна близость и духовная, и физическая. Не могу сказать, что на первом месте. Я буду страдать, не чувствуя душевного родства, и буду совершенно бешеной, если не случится чувственного совпадения. Я не понимаю, как можно симулировать любовь и страсть ради того, чтобы мужчина почувствовал себя великолепным».

Когда вы впервые почувствовали себя актрисой?
Елена: «Желание стать актрисой возникло слишком давно, чтобы вспомнить об этом. Оно присутствовало с раннего детства, проявлялось в моих играх, фантазиях, „показательных выступлениях“, стремлении наблюдать за людьми. Когда я училась в театральном институте, мой педагог сказал фразу: актрисой себя чувствуешь после успеха. Во время учебы у меня случались такие потрясающие моменты. Пожалуй, самое сильное первое впечатление — работа над ролью глухонемой девицы (героини одного из рассказов Чехова). Я вдруг поняла, что нашла образ и могу в нем свободно существовать. Я знаю эту девушку: ее пластику, суть, взгляд, ее дыхание. Когда я выходила на сцену, я „попадала“ в свою героиню. И ловила сумасшедшее ощущение. Это огромное актерское счастье — быть свободным в том образе, который ты играешь. Наверное, тогда я почувствовала, что могу быть актрисой».

А существовало какое-то представление о профессии? Цветы-поклонники, ванна с шампанским?
Елена: «Так я никогда не думала. Я с детства приучена к серьезной работе: занималась музыкой, танцевала, рисовала. Да и жизнь раньше была другая, не такая гламурная. (Смеется.) Я никогда не испытывала иллюзий по поводу профессии, что это только слава, обожание и восхищение поклонников. Хотя, как актриса, я люблю перевоплощения, и мне доставляет радость искать облик для своего „выхода в свет“. Но не могу сказать, что этим упиваюсь. Более того, я позволяю себе участвовать в каких-то светских мероприятиях, только если это не идет в ущерб работе».

Армен Джигарханян говорил, что найти свой театр так же сложно, как и любимого человека. Вам с этим повезло?
Елена: «Встретив любимого человека, ты не избавляешься от проблем. С театром — еще сложнее. Оказавшись в Театре сатиры, я стала играть комедийные и характерные роли, хотя педагоги меня в институте вели как драматическую героиню. И я часто грущу о том, что не удалось пока сыграть. В Театре сатиры есть свои предпочтения с точки зрения выбора материала. Ни Офелии, ни Джульетты, ни Леди Макбет, ни Настасьи Филипповны, ни Грушеньки в моей жизни пока не случилось. Каждую роль, которая мне достается в театре, я люблю, работаю над ней с трепетом. Но кто знает, как сложилась бы моя актерская судьба, окажись я в другом театре?»

А с Александром Ширвиндтом у вас сразу сложились отношения?
Елена: «Да. Иногда запоминаются какие-то моменты, вроде бы на первый взгляд несущественные. Помню второй курс театрального института, сбор. Я стою на крыльце, поворачиваю голову и вдруг вижу идущего по дороге к институту Александра Анатольевича. „Ах!“ — какое-то восклицание у меня вырвалось. „Вы!“ — была в этом внутренняя радость, восторг. Он тоже резко затормозил, остановился, посмотрел как-то ласково. И вот я уже бегу к нему, чтобы поздороваться, поприветствовать. И этот мой вздох, и его мгновенная ответная реакция на мою радость запомнились на всю жизнь. Наверное, с этого мгновения и случилось совпадение между нами… Мое обожание этого человека сродни моему обожанию самых дорогих для меня родных людей. Это глубокое, нежнейшее чувство. Я испытываю счастье от общения с ним в любой форме — профессионального, личностного. Бывает, он зайдет в гримерку перед спектаклем и просто что-то скажет, необязательно о работе, — и сразу тепло на душе. Этот человек единственный в своем роде, „штучный экземпляр“, как он сам шутит».

Не обидно, что съемки в сериале «Кухня» принесли вам гораздо большую популярность, чем трудоемкая, ежедневная работа в театре?
Елена: «Я об этом не думаю. Я одинаково требовательно отношусь и к своей работе в театре, и в кино. Мне дорого, что люди, узнав меня через „Кухню“, приходят потом на мои спектакли, чтобы познакомиться ближе. Это новая для меня тема — связь с телезрителями, которая появилась в последнее время. И откровенно скажу — я потрясена… Популярность пришла ко мне вовремя, в правильном возрасте. Меня это не расслабляет, не сносит голову. Зрительская любовь и симпатия просто насыщают меня добром и теплом. Ведь действительно очень много сил и мужества надо, чтобы при всех этих невероятных нагрузках не снизить планку того уровня, который для меня является единственно приемлемым. Это большое счастье — осознавать, что твоя работа воздействует на людей, дарит им радость и возможность сопереживания. Письма, которые мне пишут в социальных сетях, на моих страницах! Я иногда пугаюсь и думаю: „Боже! Неужели это обо мне! Не может такого быть!“ Я очень критично отношусь к себе. А, наверное, надо больше расслабляться и доверять себе, принимать такой, какая я есть. Иногда я чувствую, что иду просто на разрыв аорты. Думаю, да зачем мне все это?! Может, это повышенное честолюбие? А потом получается хорошее выступление, в котором есть и сила, и смысл, и эмоции, и оно трогает сердца. Тогда я понимаю: не зря я мучилась».

Геннадий Авраменко

Вы ведь сейчас еще и заняты в «Ледниковом периоде»…
Елена: «Да, для меня это новый „девятый вал“, огромная внутренняя борьба и напряжение. Мы с Петей Чернышовым полностью совпали в своем максимализме. Он чувствует мое серьезное, требовательное отношение к работе и старается давать все по максимуму. Мы очень много и подолгу тренируемся. Люди, которые занимаются фигурным катанием с малых лет, годами отрабатывают базу и только потом начинают что-то сотворять (серьезное создавать). Я никогда до этого не стояла ни на каких коньках, и сейчас начался самый жесткий экстерн в моей жизни».

У вас нет страха льда?
Елена: «Есть, конечно! И колени, и локти уже хорошо отбиты. (Смеется.) А на одной из тренировок я упала и ударилась головой. „Боже мой! Что я делаю?“ — подумала тогда я. Но я стараюсь гнать от себя плохие мысли и больше трудиться, чтобы пришла та самая свобода, которая необходима для выразительного существования в любой композиции. Спешу — времени нет!»

Зачем вы в это ввязались? Актриса, у которой и так достаточно плотный график?
Елена: «Наверное, если бы мне были предложены невероятные полные метры с интереснейшими сюжетами и серьезными режиссерами, я бы задумалась и задалась вашим вопросом. Но пока я только в ожидании подобных проектов. Хочу сказать, что „Кухня“ — это высокая планка в жанре сериала. Мне есть с чем сравнивать: столько невразумительных ролей каких-то сексапилок или следователей мне предлагали. Неинтересные, бессмысленные диалоги, истории, которые мне, как актрисе, почти невозможно оправдать! Здесь совсем другой уровень моего творческого усилия, и это ценно. Образ Виктории Сергеевны, бескомпромиссной и уверенной в себе женщины, которую я играю, дал мне какую-то собственную внутреннюю силу. Я, наверное, всю жизнь преодолеваю в себе робкую девчонку, школьницу, отличницу. Не могу сказать, что я недовольна присущей мне мягкостью и в каких-то случаях беззащитностью, но иногда требуется мужество, чтобы иметь право высказаться и личностно, и профессионально. Благодаря моей героине я вдруг почувствовала, что я сильная. В первом сезоне я, честно сказать, еще обманывала зрителя, что я имею право быть Викторией Сергеевной. Степень моего душевного трепета перед многими сценами проявления властного, авторитарного руководителя, каким является Вика, невозможно описать. Для меня большая смелость — играть такую женщину!» (Смеется.)

Бывает так, что и в жизни образ на какое-то время берет над вами верх?
Елена: «Так произошло недавно. Я пришла на пробы, и режиссер (кстати, женщина) со мной абсолютно бестактно и в уничижительном тоне разговаривала. Мало того что у меня не оказалось партнера, а сама сцена была эмоциональной, сильной (без партнера такие сложно играть), так еще и разбор полетов выглядел совершенно неинтеллигентно. Я извинилась и сказала: „Простите, я пойду. Видимо, вы не мой режиссер, а я не ваша актриса. Не имеет смысла дальше продолжать общение“. В первый раз в жизни я не прогнулась и не стала терпеть неприятную для меня ситуацию. Признаться, иногда меня просто рвет изнутри на части от того текста, который я должна произносить, от тех задач, которые ставятся передо мной на съемочной площадке. И я скорее от собственного внутреннего отчаяния становлюсь очень строгой и жесткой. Видимо, так я пытаюсь хоть как-то выразить свой протест. Так что если люди думают, что я зазвездила и превратилась в какую-то стерву, то это не так». (Смеется.)

Ваша маленькая дочка уже осознает, кто ее мама?
Елена: «По-моему, у нее какие-то смутные представления: то ли актриса, то ли танцовщица, то ли фигуристка. (В прошлом году Елена стала победительницей проекта „Танцы со звездами“. — Прим. авт.) Хотя иногда она очень смешно говорит: „Моя мама, актриса Подкаминская“. Недавно звоню ей: „Любимая, как твои дела?“ Она отвечает: „Мамочка, я сейчас не могу говорить. Я собираюсь на работу, потом у меня съемки, я буду там танцевать“. Она абсолютно точно копирует мою бурную рабочую жизнь, все эти мои переговоры на бегу. И, конечно, очень тяжело каждое утро слышать вопрос: „Мамочка, а у тебя сегодня выходной?“ Когда я убегаю на тренировку, она кричит: „Мамочка, я хочу с тобой“. Иногда я беру ее с собой. Мы даже купили ей коньки, она хочет научиться кататься. Полина очень пластична, и это проявляется все больше и больше. В декабре дочке будет четыре года, а она уже не просто танцует, а создает целые композиции под музыку. Они с мамой до сих пор смотрят записи моих выступлений с „Танцев со звездами“. Полиночка ходит на балет. У нее масса развивающих игр. И папа, и няня, и деда — все очень теплые, мудрые, изобретательные люди. Я счастлива, что смогла организовать для своего ребенка такую жизнь, в которой она чувствует бесконечное внимание. Все ее желания, эмоции находят отклик, каждый день у нее как праздник. Но, конечно, я переживаю из-за того, что не могу проводить с ней столько времени, сколько бы мне хотелось. Рядом с ЦСКА, где проходят мои тренировки в ледовом шоу, есть детский сад, и у меня периодически подкатывают рыдания, когда я слышу: „Хочу домой, к маме!“ Однажды я не выдержала, подбежала к этому ребенку, спрашиваю: „Где твоя мама?“ „На работе“. И тут уже я сама чуть не разрыдалась вместе с ним. Потому что я как раз та самая мама, которая на работе. Так странно получилось, что эти большие интересные проекты, которых я очень ждала, появились в моей жизни именно сейчас, когда у меня маленький ребенок. Самая большая жертва в моем каждодневном труде — дочка. Я переживаю, что краду время от общения с ней. Но, несмотря ни на что, у нас нереальная близость и понимание друг друга. Это очень важно».

Вы похожи по характеру?
Елена: «Да, очень. Она такая же эмоционально открытая, порывистая, захлебывается от своих переживаний. Очень коммуникабельная. Хотя с чужими осторожна, сначала присматривается — стоит ли сразу открываться. В этом смысле я даже более доверчива».

Полина была долгожданным ребенком?
Елена: «Да, очень. Я сегодня провела с ней все утро. И это было счастье! Всю ее искупала, маслицем намазывала, целовала ручки, ножки, ее пальчики маленькие. Ей это нравится, она часто говорит: «Мама, пойдем целоваться!» Мы ложимся на кровать, и дочка просто млеет. «А-а-а-а» — пищит таким тоненьким смешным голоском, когда я зацеловываю ее сладенькие пяточки, ладошки, всю мою девочку любимую. Под впечатлением этого счастья бегу на тренировку. А там уже встречаюсь с суровой действительностью «троечек» и «беговых», которые у меня пока не очень получаются. Недавно так смешно было. Пришла домой после тренировки, свалилась на кровать, ноги гудят. Тут Полина пристраивается рядышком: «Мамочка, когда ты родишь мне маленького?» Отвечаю: «Как только у меня будет свободный выходной». (Смеется.) Я очень люблю покупать дочке красивые вещи, обувь. Мы устраиваем дефиле, модные показы. Хочу, чтобы она понимала, как сочетать вещи между собой, что с чем носить. И вот как-то раз она говорит: «Мама, ну ты героистка! Понакупила мне всего! Теперь надо рожать еще одну девочку».

Вас мягче сделало материнство?
Елена: «Я по своей сути взрывной человек и очень настойчивый. Хочу, чтобы все было идеально, чтобы моя дочь росла воспитанным человеком. Порой в магазине приходилось наблюдать сцены, когда дети устраивают дикие истерики, бьются головой о стену: „Не хочу это мерить! Не буду!“ Мы с Полиной, когда видим такие реакции, просто вжимаемся в стенку. Непонятно, как протекает жизнь мамы и ребенка, если налицо такое полное отсутствие понимания и контакта. У нас с Полиной в жизни тоже были моменты, когда она вдруг стала неуправляемой и я, всегда с ней мягкая, проявила строгость. Но тут же ощутила внутреннее раскаяние. С моей дочкой так нельзя. Она очень индивидуальна в своей нежности, хрупкости, ранимости. Надо ее по-другому воспитывать, чтобы ей не было страшно и больно от того, что в данный момент ее не считают хорошей и правильной. И это мой собственный путь: быть добрее, терпимее. Взрослые часто чувствуют только себя, устраивая жизнь так, чтобы им было комфортно. А у ребенка могут быть свои мотивы, свои стремления. Ему интересно извозиться в грязи, попрыгать по всем лужам или сто пятьдесят раз задать один и тот же вопрос. Я объясняю себе: значит, ей это нужно. Мне не должно надоедать собственное дитя. Это ненормально, когда родители устают от детских проделок, вопросов».

Гораздо сложнее бывает объяснить ребенку, почему все вкусное — вредно.
Елена: «Я против сладостей и всяких булок. Я и сама их не люблю. А Полине, конечно, хочется пирожных, шоколада. И я нашла биомагазин, где продаются сладости, максимально экологически чистые, без всяких Е-консервантов. По утрам мы пьем чай с медом. Мы разговариваем про животик, про то, как ему будет плохо, если он заболит, придется его лечить. И она постепенно начинает осознавать, для чего нужно вести здоровый образ жизни. Мы все в семье питаемся правильно. Нет такого, что сами, например, едим сало, а ребенку даем овсянку. Дочка уже привыкла, что мясо и рыбу надо подавать с овощами, кашу варить на воде, а не на молоке. Однажды в ресторане она увидела, как кто-то из посетителей заказал картошку фри. И я скрепя сердце дала ей немного попробовать. Но зачем мне сознательно идти в „Макдоналдс“ и есть там гамбургер? Дети же смотрят на родителей, берут с них пример».

Не чувствуете себя Мери Поппинс, леди Совершенство?
Елена: «Нет, абсолютно. Моя разлука с ребенком уж точно не делает меня такой».

Как вы пытаетесь компенсировать недостаток времени, проведенного вместе? Устраиваете маленькие праздники?
Елена: «Мы до сих пор спим вместе. Я два с половиной года кормила Полину грудью, и кто бы мне ни говорил, что уже давно пора ее отучать, я ждала момента, когда мы обе для этого созреем. Так же и совместный сон — и мне, и ей он очень нужен пока. Это хоть как-то восполняет мое отсутствие. У нас очень ласковые, нежные отношения. Мне хочется, чтобы дочка чувствовала, что она очень любима мною. Тем не менее я все время нахожусь во внутреннем напряжении — как совместить и мою работу, и семейные дела. Еще хочется научиться себя принимать: привычка постоянно себя поругивать мне надоела. Я все время чем-то недовольна. А хочется сказать: ты прекрасна!» (Смеется.)